Иностранная пресса о России и не только

"Путинский режим чрезмерно опекает СМИ, однако полностью подавить плюрализм мнений он не может", - пишет немецкое издание Die Zeit.

Освобождение журналиста Ивана Голунова лишь на первый взгляд касается только его жизни. "Спектакль последних дней показывает, что черно-белое восприятие России, преобладающее на Западе, неверно", - отмечают авторы статьи Алисе Бота и Юлия Смирнова.

"О стране упорно ходят два мифа. Миф первый: Путин - суперхитрец, который всем командует и все контролирует. Миф второй: все СМИ в России приобщены к господствующей идеологии - а если кто-то все-таки критикует Путина, ему приходится опасаться за свою жизнь. Но, во-первых, в России, несмотря на все неблагоприятные факторы и опасности, все еще существуют независимые СМИ, - указывает издание. - В первую очередь благодаря им стало известно, кто скрывается за покушением на Сергея Скрипаля в Солсбери, как Кремль вмешивается в иностранные выборы или как он ведет войну на востоке Украины и в Сирии. Во-вторых, Иван Голунов вовсе не писал о Кремле. Он занимается расследованием коррупции в России, прежде всего в Москве".

Еще за несколько дней до освобождения Голунова журналист-расследователь Роман Доброхотов заявлял, что арест Голунова, очевидно, является инициативой сотрудников спецслужб, которая прошла мимо Кремля. "Если пообщаться с Доброхотовым и другими журналистами об их работе в России, становится ясно, что они вынуждены ориентироваться в сложном переплетении законов, неформальных правил и соперничества. Эта система отмечена борьбой за власть между структурами безопасности, конфликтами интересов и завистью. Система непредсказуемая, и эта непредсказуемость, с одной стороны, крайне рискованна для журналистов, правозащитников и оппозиционных политиков - но, с другой стороны, она создает ниши. "Тяжело понять, почему опаснее писать о подмосковном лесе, чем о том, что Путин травит людей за границей, - говорит Доброхотов. - Когда я вел расследование по Солсбери и Скрипалю, многие говорили мне, что я окажусь за решеткой или что меня убьют. Но тогда бы меня сегодня здесь не было".

"После переизбрания Путина в 2012 году известных журналистов постепенно вытесняют из крупных СМИ, - отмечает издание. - В итоге они подаются в мелкие онлайн-проекты. Доброхотов ушел в онлайн в 2013 году вместе с The Insider. Елизавета Осетинская, бывший главный редактор медиахолдинга "РБК", основала с друзьями проект The Bell. Ее коллега Роман Баданин создал специализирующееся на расследованиях издание "Проект" (...)".

"К слову, непредсказуемость - это не изобретение путинизма. Она существовала и раньше, во время перестройки в 1980-х годах, когда хватка государства ослабевала. Личные отношения с политбюро могли подарить небывалые привилегии, как выяснила журналистка Наталья Ростова в ходе изучения СМИ горбачевского времени. Например, главный редактор "Московских новостей" мог позволить себе больше остальных - его защищал лично Александр Яковлев, реформатор политбюро", - говорится в статье.

"В 1990-е годы исчезла цензура, - повествует издание. - Журналисты могли писать и говорить обо всем. Но началась история зависимости, отголоски которой слышны и сегодня. Олигархи скупали газеты и телевизионные каналы. В большинстве случаев они позволяли редакциям работать спокойно - однако представление о том, что СМИ являются в первую очередь инструментами, закрепилось в то время. Тогда были совершены первые заказные убийства репортеров, некоторые из которых никогда не были раскрыты".

В 1996 году президент Борис Ельцин заболел и потерял популярность, однако, пишет издание, у него была поддержка олигархов, собственников главных СМИ. Когда перед решающим туром голосования у Ельцина случился инфаркт, главные редакторы умолчали об этом, чтобы не ставить под угрозу его победу.

"Таким образом, Путин при Ельцине осознал, как можно использовать СМИ. Стоило ему прийти к власти, как он сразу взял под контроль телеканалы. Критически настроенные олигархи были вынуждены продать свои телевизионные станции. Владельцы крупных газет решились пойти на компромиссы, как, например, собственник медиахолдинга "РБК", уволивший своих главных редакторов. (...) Их преемники внезапно заговорили о красных линиях: будучи журналистом, их якобы нельзя переступать - правда, никто не знает, где именно они пролегают".

"В 1990-е годы олигархи использовали СМИ в качестве инструмента для борьбы друг с другом, - считает Ростова. - Теперь они используют их для того, чтобы продемонстрировать свою лояльность".

В России все еще существуют 2-3 ежедневные газеты критического содержания, отмечают авторы статьи. Есть передачи, разоблачающие ложь Кремля, печатные СМИ, выживающие только благодаря компромиссам, есть известная "Новая газета", в конференц-зале которой висят портреты шести убитых сотрудников. "Даже в провинции, где быть журналистом особенно опасно, существуют смелые СМИ: Znak из Екатеринбурга, 7x7 из северо-западного региона, "Бумага" из Санкт-Петербурга или "Тайга.инфо" из Сибири. В общей в хватку Кремля не попадают около дюжины СМИ. У них есть огромное пространство для деятельности в сети, однако почти у всех них маленький охват. Теперь (...) Кремль пытается взять под свой контроль и интернет", - говорится в статье.

"Освобождение Ивана Голунова - это не знак перемен, это знак произвола. Уже завтра он может коснуться следующего журналиста - никто не знает где, никто не знает когда и никто не знает, кого он настигнет", - резюмирует Die Zeit.