Иностранная пресса о России и не только

"Когда в августе 1990 года Народная палата ГДР принимала решение о присоединении к ФРГ, в документе забыли написать не совсем пустяковое слово "ГДР". Меняет ли это все дело?", - задается вопросом немецкое издание Süddeutsche Zeitung.

"Формальная ошибка состоит всего лишь из трех букв. Из трех отсутствующих букв, а именно D, D и R. Но так как речь идет о решении ГДР присоединиться к сфере действия Конституции Федеративной Республики Германии, это весьма важные три буквы или, вернее сказать, они были бы тремя важными буквами", - отмечает автор статьи Борис Херманн.

72-летний депутат бундестага Грегор Гизи, будучи тогда председателем фракции Партии демократического социализма, был свидетелем той неспокойной ночи с 22 на 23 августа 1990 года, когда первая и последняя свободно избранная Народная палата принимала решение о своем роспуске к 3 октября. "Они, - говорит Гизи, имея в виду Народную палату, членом которой был он сам, - неправильно составили решение, они не смогли сформулировать его хорошо с юридической точки зрения", - заявляет он, вероятно, зная, что почти каждому известно, что он является не только политиком, ведущим и автором книг, но и юристом. И он был им уже тогда. То есть человеком, который имеет дело с текстами, где важно каждое слово".

"Возникает вопрос: было ли присоединение вообще действительным?", - говорит Гизи и насмешливо улыбается. (...) Имело ли, по его мнению, присоединение ГДР к ФРГ юридическую силу, несмотря на формальную ошибку? "Думаю, да", - говорит Гизи".

(...)

"Было уже глубоко за полночь, когда заместитель председателя Народной палаты Райнхард Хёппнер еще раз зачитывал вслух окончательный проект решения, по которому должно было пройти голосование, - повествует издание. - Согласно протоколу, он сказал: "Народная палата объявляет о присоединении ГДР к сфере действия Основного закона Федеративной Республики Германии в соответствии со статьей 23 Основного закона со вступлением решения в силу 3 октября 1990 года". Кажется, все верно. Но есть одна проблема. Хёппнер зачитывал документ вслух не так, как это указано в протоколе".

"В период с 13 ноября 1989 года по 2 октября 1990 года все заседания Народной палаты транслировались телевидением ГДР. (...) Благодаря этим записям можно подтвердить то, о чем действительно проводил голосование Хёппнер в ту ночь: "Народная палата объявляет о присоединении к сфере действия Основного закона Федеративной Республики Германии в соответствии со статьей 23 Основного закона со вступлением решения в силу 3 октября 1990 года". Почти так, как передано в письменном документе. Но явно без слова "ГДР", - отмечает издание.

Почти все разговоры со свидетелями той ночи рано или поздно сводятся к одной теме: всеобщему переутомлению. На момент заседания многие парламентарии работали уже целый день и полночи, когда, наконец, речь зашла о согласовании даты объединения. Обсуждались 15 разных дат, и лишь к полуночи после крайне жестких переговоров большинство постепенно стало выступать за 3 октября. Председательница Народной палаты Сабина Бергман-Поль закрыла заседание лишь в 3 часа утра.

"При всем понимании сниженной внимательности людей ранним утром, напрашивается вопрос: насколько сильным должно было быть коллективное переутомление 363 присутствовавших депутатов, чтобы в решении о присоединении ГДР к ФРГ забыть именно о слове "ГДР"?".

"Телевизионные записи показывают, как после 2 часов ночи заместитель председателя палаты Хёппнер объявляет о поименном голосовании, после того как он прочел вслух проект решения. (...) Видно, как один мужчина с уже тогда видневшейся лысиной использует перерыв для того, чтобы подойти к трибуне и обратиться к Хёппнеру. (...) Конечно, это был Гизи, и, кажется, на его лице была улыбка. На этих кадрах можно заметить еще кое-что, а именно то, как после указания Гизи Хёппнер достает из левого внутреннего кармана своего пиджака ручку и делает пометку на лежащем перед ним листе бумаги".

"Сегодня Грегор Гизи описывает этот момент, то есть процесс совершения "преступления", так: "Я сказал действующему заместителю председателя: "Хм, посмотрите-ка внимательно на решение. Вот незадача, ГДР по-прежнему существует, а присоединилась только Народная палата". После этого Хёппнер совершил "подлог документа", быстро вписав слово "ГДР" в предложение "Народная палата объявляет о присоединении к сфере действия Основного закона". Однако решение принималось не в таком виде, утверждает Гизи".

"Судя по старым телевизионным записям, у решающей сцены должно было быть несколько свидетелей. В их числе - председательница Народной палаты Бергман-Поль (ХДС), а также ее заместитель Дитер Хельм из Демократической крестьянской партии. Они были совсем рядом, когда Гизи вытянулся перед трибуной, а Хёппнер достал ручку - вероятно, чтобы немножко переписать историю. Хельм сказал по телефону, что при всем желании он не может об этом вспомнить, "прошло много времени". Он помнит лишь, что в ту ночь все происходило в спешке", - передает издание.

"Было бы, конечно, весело, если бы мы не вписали туда ГДР", - говорит Сабина Бергман-Поль. "Слава Богу, формальную ошибку исправили еще до голосования", - сказала она. Но действительно ли это так? Не могло ли произойти так, что протокол изменили постфактум, чтобы скрыть ошибку? "Нет", - говорит Бергман-Поль. Гизи, по ее словам, вероятно заблуждается.

"В своей книге "10-я Народная палата ГДР" историк Беттина Тюфферс задается вопросом, существовал ли когда-либо столь же странный парламент. Парламент, который был избран, чтобы распустить сам себя, и который почти полностью состоял лишь из политических дилетантов, фермеров, инженеров и духовных лиц. (...) Во Дворце Республики у многих из них не были ни бюро, ни телефона, а свои документы они по вечерам складывали в припаркованные снаружи автомобили. Они спали в общежитии, где делили мини-кухню и душ с коллегами из других фракций".

(...)

"Остается вопрос, куда делся лист с поспешно составленным проектом решения о присоединении к ФРГ 3 октября? Это не пустяковый документ для немецкой истории. В парламентском архиве бундестага в цифровом виде хранятся все протоколы заседаний Народной палаты, вместе с соответствующими печатными материалами. Там, например, можно найти заявления о немедленном присоединении уже ночью 22 августа или воссоединении Германии со вступлением решения в силу 14 октября. Оба заявления были отклонены. Но именно заявление, в котором впервые появилась дата 3 октября и которое, как известно, было поддержано большинством, отсутствует", - указывает издание.

В архиве бундестага посоветовали искать документ в Федеральном архиве в Лихтерфельде, где, по словам сотрудника, его не оказалось, как и в Фонде Конрада Аденауэра в Санкт-Августине. "Вполне возможно, что кто-то просто выбросил листок, говорит Штефан Айзель, некогда составлявший тексты выступлений для Гельмута Коля и являющийся сегодня руководителем проектов в Фонде Аденауэра".

"Решающую наводку в вопросе о таком тайном документе, о существовании которого не знали даже работники Федерального архива, в конечном итоге дает историк Тюфферс. В архиве оказалось сразу две версии зачитанного Хёппнером проекта решения. Одна написана от руки, кто-то зачеркнул в ней дату 14 октября, заменив на 3 октября. Согласно тексту документа, к ФРГ присоединяется только Народная палата, а не ГДР. Вторая версия представляет собой слегка переработанную, напечатанную копию рукописного документа. Здесь слово "ГДР" изначально также отсутствовало, но кто-то позднее дописал его шариковой ручкой".

"Все свидетельствует о том, что история происходила именно так, как рассказал ее Гизи. Они действительно забыли написать ГДР в своем решении о присоединении. Возможно, потому, что внутренне уже поставили на ней крест".

"Тем не менее объединение Германии состоялось и, по оценке ведущих экспертов, оно имеет законную силу, - пишет Süddeutsche Zeitung в заключение. - Историк Манфред Гёртемакер говорит: "Решающее значение для исторической оценки имеет протокол". Неважно, о чем проводил голосование Хёппнер, так как протокол не оспаривался, решение имеет законную силу. Однако Гёртемакер также отмечает: "Если бы Гизи его оспорил, голосование, вероятно, пришлось бы провести заново".

(...)