Иностранная пресса о России и не только

Корреспондент The Daily Beast Кейси Мичел проследил, как в официальный политический дискурс России вернулась конспирология. В частности, вновь возник спрос на идеи генерал-майора ФСО в запасе Бориса Ратникова - или, как его называют, "Кремлевского Мерлина". Ратников известен рассказами о "психотронном оружии", получении информации из "единого информационного поля" и чтении мыслей госсекретаря Мадлен Олбрайт.

По словам Мичела, "Борис Ратников выглядит так, как подобает отставному генералу КГБ... Обвисшие щеки, маленькие глаза, обрывистая речь. Точно так же, как и нынешняя итерация кремлевского руководства, Ратников выступает в образе человека непреклонной решимости, почтительного государственника. Но если отбросить погоны, то Ратников из "белой кости" брежневской эпохи превращается скорее в какого-то чудака, человека со странностями, Распутина без омерзительной растительности на лице. По словам этого бывшего генерала КГБ, на пике холодной войны советский режим поставил себе на службу людей со сверхъестественными способностями, ленинских "Людей Икс". "Почти все люди со сверхъестественными способностями контролировались КГБ, - говорит Ратников. - Вы даже представить себе не можете, какая война умов разыгрывалась в первой (так в оригинале. - Прим. ред.) половине прошлого века. Едва ли будет преувеличением сказать, что случались астральные битвы".

Как пишет автор статьи, его герой, среди прочего, заявлял, что "США хотят забрать себе Сибирь, и, пока крупнейшие залежи полезных ископаемых принадлежат России, покоя им не будет". "Конечно, Ратников был не единственным, кто приобщился к потаенным желаниям США", - отмечает журналист. Как сказал бывший спецпосланник США в Советском Союзе Стив Сестанович, "в конце 1990-х наблюдался такой же всплеск заявлений, что [бывший советник президента США по вопросам национальной безопасности] Збигнев Бжезинский выступает за раздел России. В том случае, правда, говорить было особо не о чем - какие-то глупые карты-схемы в одной из его книг". Зато у Ратникова, пишет Мичел, нашелся аргумент посильнее: мысли самого госсекретаря. "Вашингтон приберет Сибирь к рукам. Тонкий мир сказал свое слово", - иронизирует журналист.

Итак, "в конце 1990-х ратниковская теория заговора была лишь еще одной безумной идеей, курсировавшей в России... Заговор как средство успокоения. Чтение мыслей как способ переложить с себя ответственность за ситуацию, за осмысление того, как в одночасье мог исчезнуть советский мир... На протяжении большей части XXI века такого рода конспирология (во всяком случае, настолько же безосновательная, как заявления Ратникова) оставалась исторической аномалией, таким же причудливым атрибутом 90-х, как и очереди за хлебом или дефолт".

Конечно, Кремль никогда не был чужд конспирологии, пишет Мичел, достаточно вспомнить "различные объяснения потрясших Грузию, Украину и Киргизию цветных революций". "Но ее, как правило, можно было списать на геополитические игры, считать пустыми риторическими фигурами из тех, что сопровождаются подмигиваниями. Когда 1990-е ушли в прошлое, на обочине оказались и представления о чтении мыслей, тонких мирах и психотронных зомби. Россия шагнула в современность, а заявления Ратникова хоть иногда и мелькали, однако былой остроты, казалось, в них уже не было".

"А потом Путина избрали на третий срок - несколько лет назад он стал полупрезидентом-полуцарем. Население Украины, дюжинами мрущее под флагами Евросоюза, во второй раз сместило излюбленного сына Путина, бывшего президента Украины Виктора Януковича. В Крыму провели референдум, который по своей легитимности достиг почти что пхеньянских высот. Российские войска, те самые "зеленые человечки", ворвались в южную и восточную части Украины, превратив кочку недовольства в гору повстанческого движения. Санкции и упавшие цены на нефть подкосили переоцененную российскую экономику", - говорится в статье.

"С тех пор, как Украина свергла своих клептократов, прошло полтора года, и Россия за это время мутировала из страны с развивающимся рынком и гласной оппозицией в страну, чья экономика рушится, а сама она утопает в диктатуре. Подобно школьнику, забывшему домашнее задание, Кремль повсюду ищет виноватых, на которых можно было бы переложить вину за свои невзгоды. В Киеве фашисты. Непокорными украинцами манипулируют агенты ЦРУ. Цены на нефть падают из-за тайного сговора Вашингтона и Эр-Рияда... Тем временем воззрения Ратникова с ревом ворвались обратно в официальную риторику".

Еще в 2012 году "тон задал" вице-премьер Дмитрий Рогозин - он написал, что "мадам Олбрайт мечтает порулить богатствами Сибири, да и мадам Клинтон будет в восторге". К идее, что Запад хочет отобрать у России Сибирь, в конце прошлого года вернулся и президент РФ Владимир Путин. Причем если раньше подобные мысли, по мнению Мичела, не особенно увлекали российского президента, то в этот раз он "отбросил всякое равнодушие в сторону". Наконец, несколько недель назад секретарь российского Совбеза Николай Патрушев приписал Мадлен Олбрайт тезис, что "России не принадлежит ни Дальний Восток, ни Сибирь".

По словам профессора Университета Нью-Йорка Марка Галеотти, "нынешний российский режим и Путин лично, несомненно, склонны к тому, чтобы видеть заговоры и замыслы там, где их на самом деле нет. У них, в частности, слишком лестное для Запада представление о том, насколько он в состоянии разработать, согласовать и претворить в жизнь какую бы то ни было тонкую интригу против России".

"В России есть люди, которые говорят такое постоянно, и Патрушев в числе первых. Это настолько согласуется с другими совершенно абсурдными вещами, которые он говорит, что исходить, мне кажется, нужно из того, что он действительно во все это верит, - сказал Сестанович. - [Российская] националистическая истерия позволяет говорить все, что угодно. Внутренних сдерживающих факторов нет... Когда Патрушев говорит что-нибудь в таком роде, дискредитирует ли это его в глазах россиян? Начинают ли все вокруг цокать языком и говорить, что этот ляп уже чересчур? Кто-нибудь хотя бы выражает несогласие? Мы на это уже не рассчитываем. Потому что мы привыкли к мысли, что у России особое национальное политическое самосознание".

Ссылаясь на результаты опросов общественного мнения, Мичел замечает: "комментарии что Патрушева, что Рогозина, что Путина произносятся не в вакууме. При Путине [в России] пустила корни грандиозная и повсеместная конспирология". Да, боязнь лишиться Сибири, "может быть, и не лишена некоторых оснований", пишет он. В конце концов, на Сибирь приходится 90% российских запасов природного газа и более 70% залежей нефти. Тем не менее, "любые опасения по поводу вмешательства Запада по-прежнему смехотворны".

"Эта конспирология имеет свои последствия и ведет к непредвиденным проблемам. Та грань, которая отделяет смех над чокнутыми от понимания, что кремлевские чиновники нырнули в кроличью нору, с шапочками из фольги и всем прочим, очень тонка. В ходе украинского кризиса Вашингтон и Брюссель постоянно сталкиваются с ранее невиданными сложностями, проистекающими из того, что Кремль живет в другом мире, где мифы это факт, а слухи реальны. И разрешения этой проблемы в обозримом будущем не предвидится", - пишет Мичел.

Как фигурально выразился Сестанович, Запад сегодня, встречаясь с Россией, "просто переходит на другую сторону улицы. И никакого особенного страха нет, мы просто все больше склоняемся к мысли, что диалог лишен смысла и утомителен. Грустно, но именно так обстоят дела".