Иностранная пресса о России и не только

Чечня - это не то место, где журналист может заработать много денег или снискать себе славу. Чечня - это место, где нельзя обрести ничего, кроме камня на душе. Для американского фотографа Стэнли Грина Чечня стала его судьбой.

Впервые я с ним встретилась в конце 1994-го, когда российские войска как раз начали бомбить ненавистных сепаратистов. В маленькой журналистской общине в Грозном Грин славился своим остроумием, любопытством и мужеством. Он всегда был в работе. Проникнувшись идеями воюющих сторон, он стал их политическим хроникером. Он делил с чеченцами место в убогих бомбоубежищах и скудную пищу. Он праздновал с ними победу и оплакивал их мертвецов. Чеченцы, которых русские презрительно называли "черными", возможно, именно поэтому так опекали этого черного американца, который постоянно рисковал своей жизнью, чтобы "рассказать историю до конца".

Грин - это неподкупный гуманист, его фотографии рассказывают о лучших и худших человеческих чертах, которые проявляются в военных условиях. "Я не могу спасти мир, я не настолько наивен. Однако иногда наступает мгновение, когда нельзя оставаться в стороне, когда надо собирать свидетельства".

Его фотографии поражают точностью и искренностью, которые свойственны фотокорреспонденту, работающему с душой. Убитые, беженцы, боевики, солдаты - все они взывают к пониманию. Ведь Запад предал чеченцев, когда бросил их на произвол судьбы, отдал российской военной машине и исламским фундаменталистам.

От альбома "Open Wound. Chechnya 1994 to 2003" исходит некая сила. 81 фотография, каждая снабжена подробным текстом и выдержками из дневников, цитатами, историческими зарисовками. Особенно щемит душу список имен и фамилий 42 журналистов, которые погибли в Чечне.

Марсель Офюлюс, режиссер-документалист, как-то сказал, что военные корреспонденты - это "борцы сегодняшнего сопротивления". Фотографии Грина подтверждают это высказывание. Он не видит для себя никакой более подходящей роли, чем роль возмутителя общественного спокойствия, противостоящего правительствам, военным и тем группировкам, которые воспринимают войну так, как им это удобно.