Иностранная пресса о России и не только

Сегодня одним из общих мест журналистики является утверждение, что интернет чрезвычайно уменьшил мир и все узнают из сети обо всех событиях, как только они случаются. Однако иногда мы остаемся в неведении. В октябре экс-чемпион мира по шахматам Гарри Каспаров объявил, что будет баллотироваться в президенты России. Выборы состоятся в марте. Мир безразлично пожал плечами и вернулся к своему вебсерфингу.

В чем дело? Может быть, мы в нашем опутанном кабелями мире уже знаем все о том, что происходит в России в XXI веке? Или в действительности мы ровно ничего не понимаем в стране, которую Черчилль назвал глубочайшей загадкой? Гарри Каспаров придерживается второй точки зрения, и потому в качестве лидера разношерстной коалиции под названием "Другая Россия" он взял на себя безнадежное дело - вознамерился прийти на смену Владимиру Путину. Каспаров не жалеет сил, чтобы донести свои идеи до Запада, но профессиональные скептики из числа западных журналистов и интеллектуалов не воспринимают его всерьез. И верно, шансов у него никаких, но относиться к нему равнодушно - ошибка.

Я полагаю, что Гарри Каспарова следует считать первым в России диссидентом постсоветского периода. Начиная с 1960-х годов - пика холодной войны - мир практически взял под опеку и защиту целое поколение диссидентов-антисоветчиков. Их имена знал каждый: Сахаров, Щаранский, Буковский, Медведев, Синявский, Копелев и другие. Солженицын, слишком горячий, чтобы с ним можно было управиться, в 1974 году был выслан из СССР.

Главный резон проводить параллели между Каспаровым и этими диссидентами - не в том, что Каспаров находится в оппозиции к правительству Путина, и не в его отношении к Путину, хотя точка зрения Каспарова заслуживает внимания. Есть другая, более важная причина: Каспаров полагает, что его жизнь в опасности.

В прошедшие выходные Каспаров дал интервью программе "The Journal Editorial Report" кабельного канала Fox. Он говорил со своей обычной пламенностью и живостью. По словам Каспарова, за внешним процветанием России при Путине прячется ее слабость. Через несколько дней после интервью Каспаров собирался вылететь назад в Россию, и в конце его спросили, опасается ли он за свою безопасность. Нельзя было не заметить, что Каспаров дал ответ после недолгих, но очевидных колебаний.

"Да, - сказал он. - Опасаюсь. Я боюсь, моя семья боится. Это нас больше всего тревожит".

Почему он боится? Убить Каспарова - это было бы совершенно нелогично. На уличные демонстрации его организации в Москве собираются несколько тысяч человек (правда, милиция на них набрасывается небольшой армией, вооруженной дубинками). Если Каспарова убьют, в России он превратится в мученика, тем более что в стране его до сих пор чтят как героя советских и российских времен. Но в качестве политической угрозы Каспаров - лишь муха на спине носорога-Путина.

Но дело происходит в России. Те же самые резоны можно было бы привести, говоря о российских журналистах, которые в последние годы были убиты или умерли при загадочных обстоятельствах. Их имена тоже складываются в список "диссидентов": Иван Сафронов из "Коммерсанта", Искандар Хатлони с радиостанции "Свободная Европа", Пол Хлебников из российской версии журнала Forbes, Анна Политковская из "Новой Газеты". По оценкам Freedom House, после прихода Путина к власти были убиты примерно две дюжины журналистов. В начале октября в Праге и Вашингтоне радиостанция "Свобода - Свободная Европа" провела симпозиумы о положении дел в российских СМИ, приуроченные к первой годовщине убийства Анны Политковской. В них принял участие Каспаров. Западная пресса, за исключением Washington Times, практически не освещала эти мероприятия.

Каспаров - далеко не дилетант в политике. Его первая статья о состоянии демократии в России была опубликована на этой полосе в августе 1991, когда Каспарову было 28 лет. Он пришел в наш офис неподалеку от Всемирного торгового центра на ленч, и надо сказать, поначалу не верилось, что парень, рассуждающий за блюдами китайской кухни о неправомерной симпатии Запада к Михаилу Горбачеву, - это мощнейший шахматист в истории человечества.

Мы сделали Каспарова постоянным автором редакционной полосы Wall Street Journal, и он стал часто писать для нас о безумной скачке России к ее нынешнему состоянию. Все 16 лет Каспаров неуклонно поддерживал демократические свободы в России и ее бывших республиках. Тогда, за ленчем в сентябре 1991 года, Каспаров выдвинул идею, которая была неприемлема для мировоззрения элиты в Вашингтоне и западноевропейских столицах: Западу следует объявить о своей поддержке независимости бывших республик СССР - стран Балтии, Украины, Армении, Грузии, Молдавии и остальных.

Закрадываются подозрения, не взял ли Владимир Путин на заметку то, что молодой чемпион мира по шахматам говорил в 1991 году о старой советской империи. Как широко известно, российский президент сказал: "Распад Советского Союза - это величайшая геополитическая катастрофа XX века".

Сегодня Россия не такая, как раньше. Каспаров, однако, не перестал анализировать, во что она превратилась. Он лаконично утверждает, что внешнюю и внутреннюю политику Путина следует едва ли не всецело считать последствием цен на нефть - основного источника доходов российского государства и подпорки, на которой держится разветвленная политическая семья Путина. "Неконструктивный" курс Путина в отношении Ирана и т.п., по словам Каспарова, обеспечивает перманентный разогрев рынков нефти, но мешает им перегреться чрезмерно. Нефть - это деньги в банке, по 94 доллара за баррель. Как говорит Каспаров, Путин - это клей, на котором держится эта баснословно богатая "семья", и, если Путин уйдет из политики в реальном смысле этого слова, в семье начнется смертоубийство.

Госсекретарь США Кондолиза Райс утверждает: Западу Путин нужен внутри "большой семерки", чтобы на него можно было "влиять". По этому поводу экс-чемпион по шахматам отвечает: "Иногда вам нужно смотреть на результаты ваших блестящих теорий". Прием Путина в эту структуру в качестве "восьмого", говорит Каспаров, "поставил под угрозу всю концепцию этого клуба - группы семи великих демократических индустриально развитых держав".

Можно утверждать, что такие взгляды делают Каспарова диссидентом даже на "прагматическом" Западе с его нарастающим цинизмом. В 1970-е годы западные политические элиты, к их чести, защищали мечтателей из Советского Союза. А раз сегодня Путин хочет, чтобы Россию вновь считали опасной, все просто. Гарри Каспаров заслуживает защиты. Он олицетворяет собой нечто важное. Для начала хватило бы одного слова из Пенсильвания-авеню, 1600 (адрес Белого дома).