Иностранная пресса о России и не только

В последние недели о Владимире Путине пишут мало доброжелательного и еще меньше лестного. Российского президента обвиняют в автократических и даже диктаторских наклонностях. Его политику сравнивают с политикой Муссолини и Сталина. До сих пор это были в основном слова предостережения комментаторов в российской и западной прессе.

Однако открытое письмо западных политиков и интеллектуалов, в котором главы стран и правительств Европейского cоюза обвиняются в слишком большом снисхождении к поведению их российского коллеги, представляет собой важный рубеж в полемике по поводу политической фигуры Путина. Этот рубеж желанный.

Путин - не демократ. Внутренняя политика последних четырех лет была направлена на уничтожение возникших при Горбачеве и Ельцине зачатков политического плюрализма и демократической конкуренции. Нынешние реформы, затрагивающие общее избирательное право, обязательную регистрацию и свободу передвижения, уничтожают остатки того, что ЕС установил для себя как непреложную основу политической деятельности: обеспечение гражданских свобод.

Западноевропейские правительства, прежде всего Франции и Германии, оправдываются, что их снисходительное отношение к властной политике Путина - это "реалполитик". Россия слишком важна геостратегически и экономически, чтобы отказываться от сотрудничества. Однако сопровождать Россию на каждом ее "особом пути" во внутренней политике Запад побудила не только экономическая выгода и прагматическая внешняя политика Путина, но еще и распространенное пренебрежительное отношение к России, россиянам и их национальному характеру.

"Демократия в России может прийти только сверху. Это относилось к Горбачеву, это относится и к Путину", - заявил недавно социал-демократический политический деятель Эгон Бар. Благодаря сильному руководству Путина в стране возросла экономическая и политическая стабильность. По его словам, важно не столько то, чтобы демократия функционировала согласно своей исходной идее, а то, чтобы люди воспринимали ее как функционирующую.

Надо полагать, что западноевропейские лидеры согласны с такой позицией. Но чего добьется "реалполитик", если она не признает реальность? Ведь благодеяния, которые граждане России получают сверху, не имеют ничего общего с демократией и гражданской свободой, а снисходительность Западной Европы и США не воспринимается как таковая и не находит благодарности.

Наоборот. Путин и с ним многие россияне чувствуют себя как никогда непонятыми и преданными Западом: Запад не признает особые условия России. Но какие исторические и географические условия заставляют народ обрекать себя на вечную несвободу?

Почти два века назад француз Астольф де Кюстин на вопрос о подходящей для России форме правления отвечал осторожно. Я не знаю, создал ли характер народа самодержавие или самодержавие - русский характер, писал он в своих путевых заметках "Россия в 1839 году", так и оставив вопрос открытым. Быть может, потому, что вопрос не имеет смысла. Разве "национальный характер" немцев после 1945 года препятствовал установлению демократии?

Вопрос, возможна ли в России демократия или нет, будет оставаться без ответа еще неопределенное время, потому что демократии мешают. Это обеспечил Владимир Путин, а европейские лидеры льют воду на его мельницу.