Иностранная пресса о России и не только

Более полумиллиона иракцев пало жертвой ужасного режима Саддама Хусейна. Многие семьи до сего дня не знают, что стало с их родственниками. Зато это может знать Саад Абдул Амир - он казнил сотни людей. Беседа с багдадским палачом.

"Моя первая казнь, которую я произвел собственноручно, состоялась в 1992 году, - вспоминает сегодня Саад Абдул Амир. - Я немного побаивался, мне было не по себе. Ведь тут имеешь дело с человеческой жизнью. Тогда я немного выпил, чтобы ничего не чувствовать и не бояться".

Со временем он утратил первоначальные сомнения. Последнего человека он казнил чуть более года назад.

Бывшее рабочее место багдадского палача - это помещение для казней в пресловутой тюрьме "Абу Грейб": стальная дверь, окрашенная в белый цвет, пустое помещение со светлыми стенами, на одной из них - маленькая галерея, с потолка свисает веревка, под ней зияет прямоугольная дыра. По данным ООН на этой виселице встретили свою смерть более 4 тысяч человек - убийцы, насильники, грабители, но прежде всего политзаключенные. Многие из них умерли от руки Амира.

"Веревка закидывается со спины, - палач показывает на себе, проводя рукой от затылка к подбородку, - и закрепляется на горле". Проблемы возникали, если обреченный был слишком худ. В таких случаях нужна была помощь. "Тогда приходил еще один и тянул его вниз. Из-за давления останавливается дыхание и ломается позвоночник", - рассказывает Амир.

Тюрьма "Абу Грейб", самая большая в Ираке, находится примерно в 30 км к западу от Багдада. Внутри - коридор, по обеим его сторонам - камеры. Нет никаких дверей, только решетки и голые стены. В одной камере содержалось до 80 человек.

"Это всегда было что-то особенное, когда в камеру заглядывало солнце, - рассказывает бывший политзаключенный, который многие годы провел в одной из этих камер. - Если светило солнце, мы просовывали сквозь решетки руки и ноги, чтобы поймать хоть немного солнечного света".

В некоторых камерах естественного освещения практически не было. Часто нескольких заключенных помещали в тесные карцеры, так называемые камеры коррекции, там лишь с трудом можно было повернуться. В таких изоляторах неделями содержалось до шести человек, рассказывают бывшие заключенные.

"Здесь же они справляли естественные потребности. Некоторые здесь же умирали. Это были нечеловеческие условия".

Такие карцеры были идеей младшего сына Саддама, Удая Хусейна.

Казни происходили по средам и воскресеньям

При Саддаме Хусейне мало кто знал, что творится за стенами тюрьмы "Абу Грейб". Только 27 января 2000 года здесь казнили 26 политзаключенных. Многие до самого конца сопротивлялись казни.

"Никто не хотел умирать, некоторые не хотели покидать камеры. Тогда их насильно оттуда вытаскивали. Их били, по голове и по ногам", - вспоминает палач Амир.

Казни происходили по средам и по воскресеньям. При режиме Саддама Хусейна было казнено более 600 тысяч иракцев. Среди осужденных было много шиитов из Неджефа и Кербелы. Казнили ли здесь иностранцев, неизвестно.

"Их вешали одного за другим. Это быстрая процедура, казнь продолжается всего две минуты. Если было 20 приговоренных, то казнь продолжалась от полутора до двух часов, не больше", - говорит Амир.

Многие люди ничего не слышали о своих родственниках после того, как тех привозили в тюрьму "Абу Грейб". После падения режима Саддама сотни человек бросились искать следы своих родственников. И находили, например, в доме одного бывшего офицера спецслужб. Там на стене висели списки с именами и датами казни.

Сколько людей было посажено в тюрьмы, сколько казнено - никто точно не знает, хотя бы потому, что мертвые бесследно исчезали. У трупов изымали глаза - "для науки", говорит Амир. "Глазницы заполнялись ватой, трупы закапывали на территории тюрьмы", - объясняет палач. На ее территории уже обнаружено несколько братских могил.

Саад Абдул Амир не чувствует раскаяния или сочувствия.

"Да, я делал это, но я не несу никакой ответственности. Я делал эту работу, как другие делают свою. Даже если моя работа была немного иной. Я молюсь и надеюсь, что Аллах простит мне мои грехи, - говорит он. - Если они у меня вообще имеются".

В его глазах ничего нельзя прочитать: он носит большие темные очки.