Иностранная пресса о России и не только

Приговор Ходорковскому застопорит реформы в России

Никто и не ожидал, что Михаил Ходорковский, бывший глава ЮКОСа и некогда самый богатый человек в России, избежит вердикта о виновности в конце процесса по обвинениям в мошенничестве и неуплате налогов. Однако жесткость приговора - 9 лет, который был предъявлен ему вчера московским судьей, которая зачитывала доказательства его вины на протяжении 12 дней, подтверждает самые худшие опасения по поводу этого показательного процесса.

Приговор, который меньше максимального, предложенного стороной обвинение, всего на один год, был вынесен под влиянием, если не под диктовку Кремля. Процесс, самый важный тест для постсоветской судебной беспристрастности, представлял собой пародию на правосудие: Ходорковскому часто отказывали в праве увидеться с адвокатом, отказывали в медицинском лечении в тюрьме, отказались выпустить под залог. Обвинение заявляло, что приобретение акций компании было кражей государственной собственности, однако представленные документы доказали, что государство получило цену, которую изначально и запрашивало. И судья так раболепно следовала букве обвинения, что в своей заключительной речи повторила даже описки прокуроров.

Кремлевские чиновники в частном порядке признали, что процесс был политическим. Президент Путин чувствовал угрозу из-за все более активной роли Ходорковского в политике, которая заключалась в финансировании оппозиционных политиков, поддержке российских неправительственных организаций и намеков на то, что он обдумывает участие в президентских выборах.

Жестокая расправа с ЮКОСом, которая происходила несмотря на утверждения Кремля о том, что у него нет намерения вредить российскому бизнесу или пересматривать итоги приватизации, вышла далеко за рамки предупреждения другим олигархам о том, чтобы они исправно платили налоги и держались подальше от политики: это была вендетта, разжигаемая и завистью бывших чиновников КГБ в окружении Путина, и популизмом Кремля в стремлении завоевать голоса избирателей, нанося удары по вызывающим ненависть олигархам.

Исход этого дела оборачивается бедственными последствиями и для российских реформ, и для доверия инвесторов. Настойчивое желание Путина лишить бизнес-элиту возможности покупать политическое влияние - а это откровенно происходило в ельцинские годы - можно понять; однако то, что он применяет закон для выхолащивания политической оппозиции и устрашения конкурентов, попахивает возвращением к советскому мышлению. Его непоследовательность (новые наступления на ЮКОС следовали сразу же за его заверениями в адрес иностранных инвесторов о том, что дело ЮКОСа - это единичный случай) заставляет предположить, что он далеко не полностью контролирует кремлевскую бюрократию.

Подозрение о политических манипуляциях подкрепляется тем, что Ходорковский будет вынужден сидеть в тюрьме по крайней мере до тех пор, пока не пройдут президентские выборы, и зловещими намеками судьи на новые обвинения. Подсудимый подаст апелляцию; однако Путин должен опередить ход событий, предложить президентское помилование и показать, что Россия действительно изменилась.