Иностранная пресса о России и не только

Вчера Владимир Путин установил новый рекорд в истории российских пресс-конференций. Президент отвечал на вопросы в общей сложности 3 часа 32 минуты (это на шесть минут дольше прошлогоднего марафона) в присутствии 1232 российских и иностранных журналистов (еще один рекорд). Путин держался открыто, уверенно и властно. Он сыпал экономическими показателями, словно второй Гордон Браун. Президент отказался комментировать теории заговора вокруг убийства эмигранта Александра Литвиненко, заявив, что полицейское расследование должно идти своим чередом. На вопрос о преемнике он ответил как образцовый конституционалист, заявив, что назначать президента будет не он. О вопросах экономики он говорил самоуверенно. Но какой президент вел бы себя по-другому, если рост внутреннего продукта за прошлый год составил 6,9%?

На короткий миг показалось, что Россия выглядит и говорит как либеральная демократия. Но так ли это? Безусловно, нет, по крайней мере в традиционном понимании этих слов. Парадокс сегодняшней России состоит в следующем: чем она богаче, тем меньше демократии, тем меньше значат права человека - а стремление к ним было очень сильно после развала Советского Союза 16 лет назад. Если превращение Польши из сателлита коммунистов в независимое государство привело к тому, что Варшава потянулась в лоно Европы, то подъем посткоммунистической России привел к обратному эффекту. Натянутые отношения Москвы с Европой лишь ухудшились. Если она заигрывает с Белоруссией по поводу создания экономического союза, ее обвиняют в имперских амбициях. Если она требует от соседей полной оплаты энергопоставок, ее обвиняют в агрессии. Что бы Россия ни делала, она входит в противоречие с европейскими ценностями и интересами.

Если за пределами России прямое правление Кремля считают автократическим, то внутри страны оно пользуется популярностью у подавляющей массы населения. В ответ на просьбу оценить степень своего доверия к различным институтам россияне заявили, что меньше всего они верят милиции и прокурорам, чуть больше - депутатам и министрам. Однако Путин, который назначает министров, вне критики. В народном пантеоне он занимает особое место, он политик, который задумывает, организует и воплощает идеи в жизнь. Вот и получается: зарплата участкового врача утроилась, а мать за рождение второго ребенка будет получать от государства сумму, равную 10 тыс. долларов, которую можно вложить в покупку дома или образование, и эти факты сейчас считаются более важным, чем убийства журналистов или манипуляция выборами. И это несмотря на то, что от продажности милиции и отсутствия подлинных политических партий страдают все.

То, к чему движется Россия (или то, что она пытается догнать), уже нельзя считать европейской демократией. Если Запад хочет изменить поведение России, ему необходимо это понять.