Иностранная пресса о России и не только

Майкл Мур, просящий Джорджа Буша объясниться по поводу связей своего клана с семейством Бен Ладенов и сказать нам "ужасную правду" о вторжении в Ирак (в "Фаренгейте 9/11"). Мур, требующий от руководителей компании General Motors, выбрасывающих своих рабочих на улицу, отчитаться за свои действия ("Роджер и я"). Мур, заставляющий курильщиков, заболевших раком горла, петь хором в холле табачной компании Philip Morris ("Большой"). Все тот же Мур, требующий от Чарльтона Хестона, "крестного отца" торговцев оружием, высказаться по поводу бойни в колледже Колумбина ("Боулинг для Колумбины")...

Квентин Тарантино прав. Реалии американской демократии породили особый жанр: документальный фильм в стиле политического бурлеска. Его шаржи некоторые находят примитивными, грубыми, граничащими с подтасовкой. Но у них есть несомненное достоинство: они говорят о ренессансе американского популистского движения, неоспоримым лидером которого остается этот человек в бейсболке, наследник Стейнбека в идеях и Чаплина - в искусстве сатиры.

Как пояснил в интервью Le Nouvel Observateur Джим Хайтауэр, один из самых популярных сегодня американских киноактеров, этот популизм не имеет ничего общего с французским популизмом, который со времен Пужада и до Ле Пена всегда был откровенно правым.

"Зародившееся как реакция на всевластие крупных компаний и произвол федеральной власти, это движение носит устойчивую левую ориентацию. Его база - это рабочие, мелкие фермеры, меньшинства, простые люди, забытые вашингтонскими политиками и давимые крупными компаниями. Это движение в защиту маленького человека начинается во времена войны за независимость. После гражданской войны оно вновь набирает силу, обращаясь против хищнического капитализма Рокфеллеров, Карнеги, Вандербильтов. Период его славы совпадает с "новой сделкой" (the New Deal - название, закрепившееся за "новым курсом" президента Рузвельта в 30-е годы ХХ века. - Прим. ред.) и борьбой за гражданские права в США".

Эксцессы финансового капитализма, увеличение количества working poors (наемных работников, живущих за чертой бедности) и противоречия глобализации, порождающей экономический рост без создания новых рабочих мест, придают этому движению новую энергию. Оно требует, чтобы государство вернулось в демократическую игру, чтобы оказать отпор транснациональным гигантам вроде Enron или Worldcom, дать медицинские страховки 42 миллионам американцев, которые их не имеют, гарантировать максимальному числу граждан доступ к обучению в государственных учебных заведениях.

"Пусть мне вернут мою страну", - сказал Майкл Мур на пресс-конференции, состоявшейся на следующий день после его каннской коронации. Этот девиз разделяют и два других члена клуба новых популистов. Социолог-журналист Барбара Эренрейч, автор "Бедной Америки", обвиняет современных рабовладельцев в том, что они "воруют время" у бедняков. А Хайтауэр хочет "вернуть страну, украденную Бушем и его бандой клептократов".

Вожди Демократической партии слышат Мура другим ухом. Историк Кевин Мэттсон резко критикует "самого знаменитого левака в США", который "потопил" Эла Гора, призвав в 2000 году голосовать за Нейдера, а в последний раз поддержал генерала Уэсли Кларка. "Мур смешивает театр и политику, разоблачение и поиск решения... Роясь в дерьме, используя в качестве оружия обвинение, карикатуру и кинокомедию, он вовлекает нас в политику-спектакль вместо зрелого размышления, способного привести к появлению конструктивной оппозиции".

Поклонники режиссера на это отвечают, что Демократическая партия, свято верящая в свою правоту и закосневшая в своем прошлом, не способна придать новое дыхание старой коалиции в духе "новой сделки". Тогда как человек в бейсболке поднимает "пролетариев", меньшинства, всех маленьких людей на борьбу против самого плохого президента за всю историю Америки.

"Мур не умеет делать разницы между текстом и образом", - назидательно говорит Годар. Возможно. Но, сочетая чарующую власть образов с подрывной мощью своих бестселлеров, режиссер-популист одним ударом убивает двух зайцев: пробуждает дремлющую Америку и, возможно, открывает дорогу новому оппозиционеру, который сумеет обеспечить ей будущее.