Иностранная пресса о России и не только

Сергей Лавров говорит о новом миропорядке, но внешняя политика России по-прежнему в значительной степени обусловлена давней холодной войной

На днях, в ходе встречи с членами комитета Совета Федерации по международным делам министр иностранных дел России Сергей Лавров говорил о трансформации системы международных отношений. Он повторил многое из сказанного в речи на 63-й сессии Генассамблеи ООН 27 сентября. Было бы ошибкой считать, что идея трансформации миропорядка снизошла на российских дипломатов внезапно, по итогам прошедшей в августе маленькой победоносной войны с Грузией: еще до нее, в июле, президент России Дмитрий Медведев утвердил новую концепцию внешней политики Российской Федерации. Во всех перечисленных документах содержатся примерно одни и те же идеи. Правда, в речи на Генассамблее Лавров заявил, что кризис на Кавказе изменил мир точно так же, как теракты 11 сентября.

Но раз так, почему не поменялась концепция? А потому, подразумевает российское руководство, что нападение Грузии на Южную Осетию явилось последним и решающим аргументом в пользу необходимости изменить существующий миропорядок. С точки зрения этих людей грузины могли в своем безрассудстве напасть на Южную Осетию лишь в нынешнем "однополярном" мире, в котором Америка творит что хочет, исходя из собственных интересов, позволяет союзникам вести себя так, как им заблагорассудится, а всему остальному миру предлагает подчиниться. В бытность президентом Владимир Путин говорил об этом с нараставшей горечью, но все впустую. Победа над Грузией стала для россиян особым актом: они "поднялись с колен". С соглашательством, как показал этот акт, покончено - следовательно, должен водвориться новый миропорядок.

По Лаврову, этот новый миропорядок предполагает подтверждение принципов международного права, в частности территориальной целостности и невмешательства во внутренние дела зарубежных государств; повторное утверждение принципа коллективной безопасности; подтверждение функций ООН, а также укрепление самой организации и ее Совета Безопасности. Пока все неплохо.

Но если уж подтверждать эти принципы, они, разумеется, должны в равной степени касаться всех, не так ли? Сбрасывая бомбы на Грозный (столицу Чечни), Россия защищала свою территориальную целостность - но в таком случае, разве не с той же целью Саакашвили приказал ударить по осетинской столице Цхинвали? И уж конечно, если признание американцами независимости Косово было неправомочно (с точки зрения существующих соглашений и международного законодательства), то в ту же категорию попадает признание Россией независимости Абхазии и Осетии.

Разница в том, что в восприятии России и Грузия, и Сербия принадлежат к российской сфере интересов, а вместе с ними - и другие советские республики вкупе с некоторыми бывшими социалистическими государствами. Россия проявляет недовольство, когда кто-нибудь из них изъявляет желание вступить в НАТО. В предложенной Медведевым концепции российской внешней политики черным по белому написано, что "Россия сохраняет отрицательное отношение к расширению НАТО, в частности к планам приема в члены альянса Украины и Грузии...". Однако, если принцип "сфер интересов" (одно из негласных, но в целом соблюдавшихся в эпоху холодной войны правил) тоже снова в силе, тогда как следует расценивать продажу Россией оружия Венесуэле и развитие военных отношений с этой страной? Ведь Венесуэла ближе к американским границам, чем к российским.

Лавров в утешение говорит, что Россия не станет "впадать в антиамериканизм" и не позволит "настроить себя против Европы". Но в некоторых отношениях новый российский миропорядок странным образом напоминает старый - тот, который господствовал в годы холодной войны. Недавно проведенные Россией в рамках подготовки к полномасштабной ядерной войне с США и НАТО военные учения "Стабильность-2008" - красноречивый показатель ее "нового" мышления.

Лучше бы творцам российской политики еще пораскинуть мозгами. Российская армия - не ровня вооруженным силам США или НАТО. Несмотря на новообретенное нефтяное богатство, Россия по-прежнему в состоянии тратить на свою армию лишь часть той суммы, которая выделяется на эти нужды в США. И хотя в российской экономике наблюдается существенный рост, ей еще далеко до тех показателей, которые нужны, чтобы тягаться с Западом в военном отношении. Нет у России и какой-либо отличной от антиамериканизма идеологии, вокруг которой могла бы сплотиться значительная группа союзников.

Мир давным-давно перестал быть биполярным или однополярным; в интересах России помнить об этом.

Ирина Филатова - профессор Высшей школы экономики в Москве, заслуженный профессор Натальского университета ЮАР, специалист по африканской и российской истории