Иностранная пресса о России и не только

По мере того, как российские войска в прошлом месяце все дальше и дальше продвигались по территории Грузии, некоторые кремлевские чиновники стали беспокоиться, что офицеры с линии фронта или даже высшее командование Генштаба злоупотребляют своими полномочиями.

В то же самое время, эти генералы жаловались своим коллегам на то, что Москва подрывает их позиции, тогда как они хотят завершить начатую ими операцию - поразить "агрессора" - грузинскую армию, то есть выполнить миссию, осуществлению которой помешало соглашение о прекращении огня, подписанное 12 августа российским президентом Дмитрием Медведевым.

С тех пор разногласия сгладились, и обе стороны дебатов отмечают, что военные очень "довольны" политическим руководством, и наоборот. "В ближайшее время на Кремль не пойдут танки", - шутит Александр Проханов, писатель, придерживающийся правых взглядов, имеющий тесные связи с высокопоставленными генералами, которые почти никогда не выступают публично.

Но в течение нескольких напряженных дней в прошлом месяце российская военная техника вошла в Грузию, судя по всему, не обращая внимания на приказы Кремля.

В результате в Грузии возникла почти неуправляемая ситуация, при которой российские войска захватили территории страны, лежащие за пределами спорных земель, в которые они вошли якобы для того, чтобы защитить их от удара со стороны Грузии.

В то время как российское политическое руководство не отрекается полностью от таких действий, это не тот вопрос, который нравится обсуждать кремлевским чиновникам.

Это не вписывается в публичные заявления, сделанные Медведевым после подписания соглашения 12 августа, и вызывает подозрения, что армия не полностью контролируется Кремлем, в то время как политическая власть поделена между неопытным президентом де-юре Медведевым и более закаленным лидером де-факто, премьер-министром Владимиром Путиным.

"У власти два человека, один из них обладает всей полнотой власти по конституции, в то время как у второго сосредоточена реальная власть, и было бы странно, если бы это не создало почву для неопределенности, кому решать, какую деревню оккупировать и как далеко может зайти патруль. Военные используют эту неопределенность для осуществления собственных планов", - отметил Дмитрий Саймс, глава вашингтонского Центра Никсона, который на этой неделе был в Москве и говорил с российскими лидерами.

После заключения соглашения от 12 августа российские войска продвинулись вверх по дороге на 30 км вглубь грузинской территории, заняв Гори, из которого они отошли только 22 августа. Они по-прежнему сохраняют позиции за пределами города, в гигантской буферной зоне вокруг Южной Осетии и на других грузинских территориях. Кроме того, они разрушили мосты и другие инфраструктурные сооружения.

Кремль обходит этот вопрос молчанием, но, по словам наблюдателей, за сценой имело место неодобрение. 14 августа генерал Вячеслав Борисов, российский командующий в Гори, сделал заявление по телевидению о том, что он восстанавливает полицию в Гори, что свидетельствует о долгосрочном присутствии.

"Ответственные лица считают, что это проблема, - отметил Сергей Марков, депутат российского парламента и влиятельный политолог. - Когда офицеры в Гори говорят по телевизору, что "мы создадим местную администрацию", это расценивается как очень плохой знак. Совершенно ясно, что это не дело военных и что они выходят из-под политического контроля".

Проханов объяснил, что, с точки зрения военных, "они подчинялись приказу, но была определенная инерция, будто вы выключаете двигатель своего автомобиля, но он продолжает двигаться".

Леонид Ивашев, генерал в отставке, который сейчас возглавляет московскую Академию геополитических проблем, признал, что его коллеги, находящиеся на действительной службе, были разочарованы, когда Медведев приказал прекратить боевые действия 12 августа.

"Это была агрессия, и, по законам войны, агрессора нужно довести по капитуляции. И я не могу согласиться с моим правительством, которое прекратило операцию. Грузинскую армию надо было уничтожить и разоружить - как мы поступили с Германией и с другими агрессорами", - отметил он.