Иностранная пресса о России и не только

Когда распадается империя, раскалывается и ее прошлое. Воспоминания о преступлении Сталина, самом большом по числу жертв, о голоде 1932-1933 годов, уже давно расколото: в России и на Украине мертвых вспоминают по-разному. Киевское руководство давным-давно настаивает на международном признании так называемого "голодомора" геноцидом украинского народа. Джордж Буш во время визита на Украину первым делом направился к памятнику жертвам "голодомора" - миллионам людей, умерших от голода и холода. Этот памятник занял прочное место в самоидентификации молодого государства.

В России все это воспринимают с гневом. Украинцы узурпируют роль жертв, хотя голод тогда захватил и юг России, и Казахстан. Целью безоглядной реквизиции хлеба был не украинский народ, а крестьяне как класс. Утверждение о планомерном истреблении украинцев родилось "в затхлых шовинистических умах" спустя много лет после самого события, пишет во вчерашнем номере газеты "Известия" лауреат Нобелевской премии по литературе Александр Солженицын; неужели руководство Украины хочет превзойти даже "лихие заверты большевицкого Агитпропа"? Для западных ушей все это звучит убедительно, продолжает он, так как на Западе люди не столь восприимчивы к бацилле исторической лжи, как на привычном ко лжи Востоке.

Вчера российская Дума приняла заявление, полностью отвергающее мнение Киева. Да и западные историки не разделяют взгляд на "голодомор" как на планомерное уничтожение целого этноса. Удивителен лишь пассаж из проекта заявления Думы, где говорилось, что "вечными памятниками героям и жертвам 30-х годов" стали работающие и сегодня монументальные экономические достижения Сталина - Днепрогэс и Магнитогорский металлургический комбинат. И кто-то тут будет говорить об автобанах?

Также по теме:

Солженицын против Киева: "Они фальсифицируют историю" (La Stampa)

Голодомор (The Wall Street Journal, Виктор Ющенко)