Иностранная пресса о России и не только

Министру здравоохранения не удавалось скрывать растерянность и ужас. С большим трудом, очень тихо, он зачитал перед журналистами, заявление, в котором слова о "глубоких переживаниях и долге вскрыть правду" оправдывали серый бюрократическо-административный тон: "Меня проинформировали об обнаружении большого числа законсервированных эмбрионов и тел новорожденных, что является нарушением всех норм, в морге госпиталя Сен-Винсен де Поль в Париже. Для установления причин этого нарушения было сразу же начато расследование".

Однако министр не осмелился назвать число хранившихся в госпитале эмбрионов. "Проверка продолжается", - сказал он. Хотя он обо всем был проинформирован. Врачи больницы однако не стали изворачиваться и заявили об этом следующее: "Это совершенно безумная история, отвратительная, невероятная, от нее просто тошнит!" Им было известно, что в комнате ужасов хранился 351 эмбрион, самые ранние экземпляры относятся к 1985 году.

Вполне вероятно, что эти экземпляры продолжали бы храниться в больнице, если бы не усердие какого-то чиновника. Одна пара заявила о том, что ей не удается получить для похорон тело их ребенка, родившегося мертвым. Сотрудник больницы подумал, что речь идет об ужасной бюрократической ошибке: тельце было поспешно отправлено в крематорий, в Тиэ на окраине Парижа, это решение не было согласовано с родителями, у которых по закону, принятому в 2001 году, имеется 10 дней на востребование тела ребенка. Но в журнале регистрации кремации какие-либо записи отсутствуют. Это вызвало подозрение, родители настояли на том, чтобы была проведена проверка в больничном морге. И был раскрыт секрет Франкенштейна - в одном шаге от той зоны, где кричат новорожденные и на них приходят посмотреть их родители.

Эмбрионы хранились тщательно, по всем правилам: в стандартных контейнерах для анатомических препаратов и были зарегистрированы с особой тщательностью. Действительно, персонал, который проводил проверку, не терял время: все соответствовало другим учетным записям - о неудачных операциях и абортах. За 20 лет те, кто входили в мертвецкую, ни разу не задались вопросом, почему здесь хранятся эти зародыши и мертворожденные, они делали вид, что не замечают эти контейнеры. Почему? В невероятных объяснениях персонала проскальзывает жуткое подозрение, что это чудовищное хранилище является гигантским незаконным банком органов или архивом преступных медицинских экспериментов.

В детских больницах с XIX века сохранялись для исследований эмбрионы и мертворожденные дети с физическими недостатками; но с появлением УЗИ и возможностью прерывания беременности больше практически не рождаются дети с серьезными отклонениями, как в 50-е и 60-е годы. Для исследований такой материал больше не требуется. И, таким образом, загадка остается. Как сказал Патрик Пеллу, президент ассоциации врачей неотложной помощи, "кто-то знал обо всем, теперь в Сен Поле должны полететь головы".

Жан Марк Буланже, генеральный секретарь управления по обеспечению государственной поддержки госпиталей Парижа, попытался минимизировать значение этого факт: "Нет впечатления, что это организованное предприятие, возможно, речь все же шла просто о халатности и жуткой забывчивости". Или, возможно, это французское повторение того, что произошло пять лет назад в Ливерпуле: сотни спрятанных эмбрионов, сотни органов мертворожденных детей, направленных на аутопсию и исчезнувших. Эта история длилась 10 лет, в течение которых голландский патологоанатом, оказавшийся в центре скандала, занимался нелегальной торговлей детскими органами.

В Париже расследованием занимаются все: прокуратура, научно-исследовательские отделения полиции, министерство здравоохранения, сам госпиталь. Премьер-министр Де Вильпен отдал приказ о немедленном расследовании. Были проведены проверки во всех французских госпиталях, где имеются родильные отделения и морги. Был созван Комитет по этике, который "должен оценить действующий закон и сформулировать необходимые рекомендации в этическом, законодательном и научном плане".

Председатель Дидье Сикар уже заявил: "Эмбрион и мертворожденный ребенок не имеют юридического статуса во Франции. Более того, на протяжении длительного времени они считались удаленными тканями или постоперационным материалом. В юридическом плане, когда умирает плод, речь не идет об убийстве по неосторожности. Это расценивается как вынужденная операция женщины, но смерть эмбриона не является убийством". Иными словами, раскрыть преступления будет непросто.

К слову сказать, Сен Поль уже был приговорен. В январе, бывший премьер-министр Раффарен объявил о закрытии госпиталя и размещении там одного их управлений министерства иностранных дел.