Иностранная пресса о России и не только

После парламентских выборов следует рассчитывать на продолжение эры Путина, утверждает в интервью STANDARD политолог Лилия Шевцова

- Можно ли рассматривать жесткий режим путинской эры как необходимый этап после хаоса 1990-х, который Россия должна пройти на пути к демократии?

- Не знаю, какие цели ставит перед собой президент Путин. Если посмотреть на его поступки, можно подумать, что демократия чужда российскому обществу. Кроме того, он считает, что модернизацию страны нужно проводить сверху. Однако окончание его срока совпадает с формированием нефтяного государства. Как он сам признал, модернизация ему не удалась. Возможно, у него благородные намерения и он считает, что Россия без оппозиции и конкуренции будет более стабильной и процветающей страной.

- Но не до конца предсказуемой?

- Почему же? Взгляните на курс его президентства. Он концентрирует власть в своих руках. Он практически вернулся к старой российской матрице. И одновременно с этим он ввел нечто новое. Путинское ноу-хау состоит в том, что он использует враждебный настрой в отношении Запада как аргумент в пользу централизации, в то же время поддерживая нормальные отношения с Западом. Ему удается это совмещать весьма успешно. Он скачет на двух лошадях одновременно в противоположных направлениях.

- Но ведь его разорвет на две части.

- До сих пор этого не произошло. Рассмотрим его поведение с момента выступления на Мюнхенской конференции по безопасности до его встречи со сторонниками в Москве, проходившей на прошлой неделе, на которой он указал на конкретных врагов. В Мюнхене он обескуражил всех своей жесткостью и намерением искать врагов. Раньше он не указывал ни на кого, кроме нефтяного магната Михаила Ходорковского. А ставшую теперь публичной агрессивность в отношении Запада и поиск врага внутри страны можно интерпретировать как отклонение в сторону враждебности к Западу и российского национализма.

- Возможно, это был всего лишь тактический ход перед выборами?

- Да, с целью повышения явки избирателей. Но он вызвал духов, от которых не так легко избавиться. Если нажать на кнопку в государственном механизме, он начинает движение в заданном направлении. Этот курс сохранится, по крайней мере, до лета будущего года.

- Какой сценарий передачи власти кажется вам наиболее вероятным?

- Путин, по всей видимости, рассматривает не один сценарий, и их реализация идет полным ходом. Основной сценарий - это вариант национального и духовного лидера - что-то между Дэн Сяопином (бывший китайский лидер) и иранским духовным лидером Хаменеи. Но для этого ему понадобится ослабить институт президентства, то есть ту структуру, которую он же и создал. У него в запасе есть и другие сценарии удержания власти. Недавно велись дискуссии относительно того, что Путин уйдет в отставку и будет участвовать в мартовских президентских выборах в качестве депутата.

- Нужно исходить из того, что все зависит только от самого Путина или же от какой-то группы типа политбюро?

- Власть, несомненно, персонифицирована, но она принадлежит некой корпорации с ядром, от которого Путин сильно зависит. Сегодня фактором власти является воспроизводство неизвестности. Пока ядро власти консолидировано вокруг него, но растет недовольство в связи с этой неизвестностью. Если он станет национальным лидером, это может привести к расколу элиты. А мы знаем, что это значит на примере 1993 года. Влиятельные кланы хоть и заинтересованы во враждебной позиции в отношении Запада или переделе собственности, но они ведут междоусобные войны и уже начали прибирать к рукам собственность и сферы влияния. Путин балансирует на грани пропасти и в любой момент может оступиться. В любом случае режим бюрократической корпорации никуда не денется, поскольку до сих пор альтернативы не возникло.

- Но потребности в альтернативе, похоже, и нет.

- Да, но существует пассивное понимание того, что необходимо право выбора. Результаты опроса, проведенного московским "Левада-центром", показывают: из 80% тех, кто поддерживает Путина, 56% признали, что хотели бы иметь альтернативу.

Лилия Шевцова - известный политический аналитик, ведущий сотрудник московского Центра Карнеги, автор многочисленных книг о России. Читает лекции в Москве, Нью-Йорке и Вашингтоне