Иностранная пресса о России и не только

"Тролли, перелезающие через стены и играющие хэви-метал, и версия "Оды радости" на волынке - в церемонии, знаменующей начало первого председательства Эстонии в ЕС, не было ничего ортодоксального. То, что президент Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер назвал "шумным", но "особым" шоу в Таллине на прошлой неделе, проливает свет на честолюбивые планы и уверенность в себе маленького балтийского государства, активно осуществляющего цифровую революцию в сфере государственных услуг", - пишет корреспондент Financial Times Алекс Баркер.

"Европа снова стала великой - на самом деле", - сказал в интервью изданию Юри Ратас, 39-летний премьер-министр Эстонии. Страна с удовольствием проведет следующие шесть месяцев, борясь с аналоговой экономикой Европы, проводя идеи об управлении через интернет и свободном обмене данными по всей Европе. Однако правительство Ратаса, возможно, будет вынуждено играть более неблагодарную роль - сглаживать политический раскол в ЕС, отмечает автор.

В первую очередь, Эстонии придется вести переговоры о "Брекзите". Кроме того, она будет иметь дело с рядом вызывающих неоднозначную реакцию законопроектов, в том числе о беженцах, и с "Северным потоком-2", пишет он.

"Германия считает трубопровод чисто коммерческим делом, но он вызывает чрезвычайно острую реакцию у других стран-членов, таких как Польша, против него выступают США, и он даже вызывает расхождение между институтами ЕС и внутри них. Президент Эстонии Керсти Кальюлайд сравнивает его с усилиями ее страны по отключению от старой советской электроэнергетической инфраструктуры", - говорится в статье.

Эстония также предлагает всем гражданам во всем мире право стать "электронным гражданином" и доступ к своим цифровым государственным услугам. Около 22 тыс. человек уже подписались на это - в том числе растущее число британцев, обеспокоенных "Брекзитом", пишет издание.

"Но даже на фронте цифровой реформы президентство Ратаса будет осложнено некоторыми более традиционными препятствиями", - отмечает издание, ссылаясь на определяющую и более консервативную франко-германскую линию.

Хотя это не связано с политикой, личное признание Юнкера говорит о многом, пишет автор. "Я не должен бы это говорить, но все же придется: у меня до сих пор нет смартфона", - сказал он на мероприятии в Таллине.