Иностранная пресса о России и не только

За более чем два с половиной часа яростного поединка ни Николя Саркози, ни Сеголен Руаяль не смогли отправить противника в нокаут. Кандидат от социалистов поразила всех тем, что выстояла

Он появился с видом боксера-легковеса, который знает, что бьет как тяжеловес. Одетый в аккуратный синий костюм, он бодро и уверенно приветствовал аудиторию, прежде чем выйти на ринг. Она держалась более холодно и отрешенно, точно красавица-старлетка, осознавшая себя признанной кинозвездой, доподлинно знающая диапазон своих переживаний и их эффект на публике. И вот они сошлись лицом к лицу перед телекамерами. Считается, что за ними наблюдали 20 миллионов телезрителей. Консерватор Николя Саркози против кандидата социалистов Сеголен Руаяль в бою за чемпионский титул... нет, "Золотую пальмовую ветвь"... нет, за пост президента Франции.

На этих дебатах решалось будущее страны. Главное внимание уделялось вопросам внутренней политики. Тема отношений с США затронута не была, а война в Ираке - столь спорная еще четыре года назад проблема - вообще не упоминалась.

Кто же победил? За более чем два с половиной часа яростного поединка: громких заявлений и саркастических замечаний, невежливых прерываний друг друга, завуалированных и не столь уж завуалированных оскорблений, смертельных обид и гнусных намеков ни один из кандидатов не смог отправить соперника в нокаут. Ученые эксперты с французского телевидения непосредственно после завершения поединка рассудили, что по очкам выиграл Саркози. Но от Руаяль мало чего ждали после того, как в начале предвыборной кампании она допустила несколько ляпов, а затем вернулась к испытанному средству - просто отбарабанивала всем известные общие места программы социалистов. Однако сегодня вечером она дала Саркози отпор.

Конечно, подлинными судьями станут те граждане Франции, которые в воскресенье придут на избирательные участки. По оценкам социологов, примерно половина из тех, кто примет участие в голосовании, смотрели дебаты. Опросы, проведенные накануне дебатов, свидетельствуют, что Саркози опережал соперницу на 4-7%. Руаяль сокращает отрыв, но для победы ее популярность должна резко возрасти.

Взгляды двух кандидатов существенно различаются, особенно по такому ключевому вопросу, как экономическая политика во Франции. Саркози, ранее занимавший пост министра внутренних дел - то есть следивший за правопорядком в стране, - а также министра финансов, ратует за принципы, хорошо известные американцам и британцам: урезать налоговые вычеты, поощрять людей больше работать и больше зарабатывать, бороться с безработицей, наращивать потребление, чтобы ускорить экономический рост. Руаяль, в 1990-е годы курировавшая образование, уделяет преимущественное внимание школам, научно-исследовательской работе, здравоохранению и социальной справедливости.

Тем не менее, кандидаты порой походили на супружескую пару, на мужа и жену, играющих стереотипные гендерные роли, как в книжке "Мужчины - с Марса, женщины - с Венеры". Дитя Марса "Сарко" и дитя Венеры "Сего": она - заботливая мать, пытающаяся защитить своих детей в этом страшном мире; он - прагматичный муж, толкующий о долларах и центах (или евро и сантимах) и восхваляющий честный, напряженный труд. Но с психологической совместимостью в этой дисфункциональной семье совсем худо: по натуре Саркози и Руаяль чрезвычайно далеки друг от друга, и их взаимная неприязнь ощущалась отчетливо. Сможет ли Руаяль вывести вспыльчивого Саркози из себя? Сможет ли он, в свою очередь, подловить ее на каком-нибудь принципиальном нюансе финансовой или внешней политики?

Первое очко Саркози заработал в самом начале, когда Руаяль начала разбираться с результатами его четырехлетней деятельности в качестве министра внутренних дел. Она отметила, что число случаев нанесения телесного вреда возросло (хотя в большей части категорий уровень преступности снизился), и поспешила напомнить, что в неспокойном парижском предместье Бобиньи недавно была изнасилована служащая полиции. Руаяль заявила, что выделит специальных провожатых для женщин, которые работают в государственных учреждениях и живут в этих районах - пусть по вечерам их сопровождают домой. Саркози высмеял соперницу, поинтересовавшись, предполагает ли это телохранителей и для женщин-полицейских. Саркози также подловил Руаяль, когда она заговорила о новых налогах, но не смогла привести цифры.

Но самая запоминающаяся перебранка произошла, когда Саркози начал расписывать свою программу по обучению детей-инвалидов. Этот рассказ выглядел заученным - похоже, его составили специально, чтобы показать добрую душу бывшего "главного копа". Всем этим и воспользовалась Руаяль для проявления праведного гнева. Она стояла на своем, не отступая ни на шаг.

"Мы достигли апогея политической безнравственности", - прервала Руаяль противника и обвинила правительство голлистов, членом которого был Саркози, в отмене учрежденных социалистами программ помощи детям с особенностями развития. Она облила Саркози презрением за его крокодиловы слезы. Когда он сказал, что сегодня этими программами охвачено втрое больше учащихся, чем раньше, Руаяль холодно отрезала: "Это неправда".

Саркози показалось, что это оплошность, которой можно воспользоваться, - намекнуть, что эта разъяренная фурия недостаточно владеет собой, чтобы управлять государством. "Вы на меня пальцем не показывайте, - сказал он ей. - Чтобы быть президентом республики, требуется спокойствие. Не знаю уж, почему у мадам Руаяль вдруг сдали нервы, она всегда такая спокойная".

"Нет, нервы у меня не сдали, - парировала Руаяль. - Я просто рассержена. Хладнокровия у меня хоть отбавляй".

"Но, смотрите, вы его только что утратили. Вот ведь незадача, - проговорил Саркози. - Вы, мадам, от любого пустяка срываетесь".

"Когда творится несправедливость, есть особое негодование - здоровое негодование, - возразила Руаяль. - Такое негодование я буду испытывать, даже когда стану президентом республики".

"Когда собеседника называют лжецом и безнравственным человеком, я не считаю это здоровым или конструктивным, - ответил Саркози. - Не понимаю, как мадам Руаяль осмеливается употреблять слово "безнравственный". Слово очень сильное. Так нельзя, если вы хотите проявить уважение к оппоненту. Я не позволил бы себе разговаривать с вами в таких выражениях, мадам".

На деле, однако, дебаты несколько раз переходили в настоящую перебранку. Так, однажды Саркози сказал Руаяль: "Не нужно говорить столь презрительно". На это она ответила: "Я не говорю презрительно. Знаю я ваши уловки: стоит вам оконфузиться, как вы начинаете прикидываться жертвой".

"Когда речь идет о вас, я готов стать жертвой добровольно", - проговорил Саркози - да, он действительно прибег к флирту, чтобы замять тему.

В конце концов, эти кандидаты - не только с Марса и Венеры, но и еще из Франции.