Иностранная пресса о России и не только

"Ингушетия, самая маленькая республика России, вероятно, станет еще меньше, в пользу соседней Чечни. Никто не знает, почему это происходит. Протестуют десятки тысяч человек", - пишет журналист немецкого издания Die Tageszeitung Клаус-Хельге Донат.

При Рамзане Кадырове изменилась не только Чечня, но и соотношение сил между Кремлем и Грозным, отмечает автор статьи. "Рамзан Кадыров больше не является обычным исполнителем. Кремль дает ему свободу, потому что боится, что иначе уязвимый покой на Кавказе может оказаться под угрозой. Москва не шевелится и когда Рамзан Кадыров выходит за пределы Чечни". В частности, когда речь идет о территориальных притязаниях, пишет журналист. "Кадыров требует 10% территории соседней республики. Ингуши в замешательстве. Чего хочет чеченец и как далеко он зайдет? И почему молчит Кремль?".

"В конце сентября 2018 года Рамзан Кадыров и президент Ингушетии Юнус-Бек Евкуров подписали документ, который должен был урегулировать нерешенные территориальные притязания, - поясняет Хельге-Донат. - Сначала речь шла об обмене несколькими гектарами земли. Соглашение почти не предавали огласке. Не должно было быть никаких беспорядков".

"Разве этот вопрос не должен был обсуждаться гражданским обществом?", - задается вопросом Барах Чемурзиев, один из председателей неправительственной организации "Опора Ингушетии".

Когда осенью 2018 года люди узнали о соглашении, они устраивали многодневные собрания. В демонстрациях принимали участие тысячи людей. Несколько дней назад протесты вспыхнули снова. "В конце марта протестующие требовали отставки президента республики Юнус-Бека Евкурова. На этот раз в демонстрации приняли участие около 10 тыс. человек. (...) Вмешались подразделения российской нацгвардии, произошли стычки. На сторону протестующих встали бойцы ингушского МВД. Как минимум 19 из них были затем уволены", - повествует издание.

"Женщины, мужчины, молодежь и старики едины в одном: оказать сопротивление - это их обязанность, говорит Чемурзиев. Многие, по его словам, чувствуют, что речь идет не только о земле и территории. (...) Речь идет о выживании. "Мы боремся за наше самосознание", - говорит он".

"Если обмен территориями будет осуществлен, Ингушетия окажется в проигрыше, - отмечает издание. - Независимые картографы пришли к выводу, что маленькой республике придется отдать 25 тыс. гектаров земли. Чечня в качестве компенсации предлагает только 1250 гектаров".

"Спорная территория находится в природоохранной зоне. Национальный парк "Эрзи" считается святым местом, здесь ингуши чтят своих предков", - подчеркивает журналист.

"У готовности ингушей к протесту есть и еще одна причина, - продолжает Хельге-Донат. - В 1992 году, в смуте распада Советского Союза, в еще одной соседней республике, Северной Осетии, дело дошло до резни ингушей. После конфликта тысячам людей пришлось бежать в маленькую Ингушетию и вести там жалкое существование. Поэтому потеря территории вызывает болезненные воспоминания: сначала на западе, потом на востоке - и никто не приходит на помощь".

"Когда поздней осенью начался территориальный спор между Чечней и Ингушетией, Барах Чемурзиев увидел в нем зарождение гражданского общества. Сегодня некоторые надежды улетучились. Конституционный суд России признал требование о проведении в республике референдума противоречащим конституции", - передает издание.

"Среди ингушей царит недоумение. (...) Почему их президент Юнус-Бек Евкуров не обратился к своим соотечественникам? Он генерал российской армии и, конечно, не образцовый демократ, но раньше он придерживался рациональных решений, считает Олег Орлов, признанный эксперт по Кавказу из московского правозащитного общества "Мемориал".

Местным представителям "Мемориала" тоже остается только строить догадки. Тамерлан Акиев "считает возможным мотивом территориальных реформ то, что в будущем они могут объединить разделенный на части Кавказ. Другие опасаются, что Москва одобрила обмен территориями из-за нефтяных месторождений в национальном парке".

Молчат и в Москве, и в окружении ингушского президента, отмечает издание. Никто не может и не хочет объяснить, что и по чьему распоряжению произошло.

"После протестов, прошедших около недели назад, демонстрантам обещали, что в начале апреля им снова разрешат выйти на улицы. Разрешения не последовало. Якобы не хватило времени для согласования. (...) Ситуация, - констатирует Die Tageszeitung, - остается напряженной".