Иностранная пресса о России и не только

Осенью прошлого года на телевизионном ток-шоу видный политический аналитик Михаил Делягин резко высказался о Владимире Путине. Когда позднее передача вышла в эфир, Делягина на экране не оказалось.

Мало того, что вырезали его высказывания - Делягина вообще убрали из "картинки" путем цифровой ретуши. Точно так же при советской власти замазывали на фотографиях опальных коммунистов. (Пожалуй, техники слегка схалтурили - в одном кадре они оставили ноги Делягина, меж тем как его туловище растворилось в воздухе.)

Как оказалось, Делягин уже некоторое время фигурирует в так называемом "стоп-листе" - перечне политических противников и других критиков правительства, которых Кремль запретил допускать в телевизионные выпуски новостей и политические ток-шоу.

По словам Делягина, стоп-лист - "отличный способ заглушить инакомыслие".

И это поразительный признак того, что Путин в целях консолидации власти все больше полагается на телекомпании, контролируемые Кремлем. С особенной силой это проявилось на недавних выборах.

Политические оппоненты, которых еще год или два тому назад показывали по телевидению, в течение избирательных кампаний исчезали. Путин добился триумфальной победы своей партии на парламентских выборах, а затем привел к власти преемника - своего протеже Дмитрия Медведева. Теперь Путин является премьер-министром, но широкая общественность по-прежнему считает его лидером России.

Былые союзники Путина вроде Михаила Касьянова, который когда-то был при нем премьер-министром, и Андрея Илларионова, его бывшего старшего советника по экономике, пропали из виду. Под запрет попали Гарри Каспаров, экс-чемпион мира по шахматам и лидер оппозиционной коалиции "Другая Россия", а также члены либеральных партий.

Даже КПРФ, единственная оппозиционная партия, до сих пор представленная в парламенте, утверждает, что ее лидеров не допускают на ТВ.

Причем это касается не только политиков. Рок-группа "Телевизор" в апреле должна была участвовать в передаче некого петербургского телеканала, но съемки отменили после того, как музыканты приняли участие в демонстрации "Другой России".

Когда на церемонии вручения российской кинопремии - аналога "Оскара" - в марте некоторые актеры обронили несколько беззлобных шуток о Путине и Медведеве, из телевизионной версии эти фразы вырезали.

Собственно, политическую сатиру вообще изгнали с телевидения. Один из самых популярных в стране сатириков Виктор Шендерович в свое время делал передачу, где действовали куклы - шаржированные фигуры российских лидеров, в том числе Путина. При первом президентском сроке Путина программу сняли с эфира, а Шендеровичу фактически запретили появляться на телевидении.

Высокопоставленные правительственные чиновники отрицают, что стоп-лист вообще существует. По их словам, лица, враждебно относящиеся к Кремлю, не появляются на телеэкранах всего лишь потому, что их взгляды не заслуживают отражения в новостях.

Журналисты говорят в интервью, что, как им кажется, Кремль не составляет официальный стоп-лист, но у телеканалов есть собственные подобные перечни, которые согласуются с неким неофициальным "черным списком" - представлениями о кремлевских симпатиях и антипатиях.

Владимир Познер, ведущий политического ток-шоу "Времена" на "Первом канале" - главном федеральном телеканале, сказал, что за прошедший год нажим на журналистов, призванный заставить их покориться диктату Кремля, усилился, и не смягчился даже после избирательной кампании.

"Из-за выборов кремлевская администрация стала почти параноидально воспринимать вопрос о том, кто появляется на телеэкране", - сказал Познер, являющийся также президентом Академии российского телевидения.

На практике, пояснил Познер, он сообщает руководству "Первого канала", кого именно хочет пригласить на передачу, а руководство вычеркивает всех, кого считает "персоной нон грата".

"Они говорят: "Ну вы же понимаете, что мы не можем этого сделать, это невозможно, пожалуйста, не ставьте нас в такое положение. Вам нельзя приглашать такого-то и такого-то" - будь то Каспаров, или Касьянов, или кто-то еще", - сказал Познер.

Он добавил: "Вот то, о чем никто не хочет говорить, - в телевизионной области у нас нет свободы прессы".

Владимир Соловьев, ведущий другого политического ток-шоу, сказал, что Познер жалуется только потому, что рейтинг его программы снижается и он ищет, на кого бы свалить вину, если "Времена" вообще закроют. Соловьев, активный сторонник Путина, сказал, что его лично Кремль никогда не запугивал.

Однако, если в прошлом году в передаче Соловьева "К барьеру!" регулярно участвовали члены оппозиционных партий, то в нынешнем году из политиков в ней появлялись только лидеры путинской "Единой России", а также партии, состоящей с ней в альянсе.

На вопрос, почему в последнее время он не приглашает лидеров оппозиции, Соловьев ответил: "Их никто не поддерживает. Им нечего сказать".

Либерал Владимир Рыжков, в прошлом депутат парламента, ранее участвовавший в этом ток-шоу, сказал, что Соловьев покрывает Кремль.

"Разумеется, он лжет, - сказал Рыжков. - Мои передачи с ним имели один из самых высоких рейтингов в истории этого ток-шоу".

Рыжков сказал, что ему лично обычно разрешают появляться в длительных фрагментах только на одном крупном телеканале - англоязычном канале новостей Russia Today, который Кремль создал для распространения своей позиции в мире.

"Я могу появляться на Russia Today только потому, что этот канал призван создать видимость существования свободы прессы в России", - пояснил он.

После распада СССР возникло несколько федеральных и региональных каналов, принадлежавших олигархам. Хотя эти телекомпании работали сравнительно без особых ограничений, владельцы часто использовали их для сведения счетов с личными врагами и конкурентами в бизнесе. Один из каналов, НТВ, привлек внимание своими журналистскими расследованиями и репортажами с войны в Чечне.

Путина раздражало негативное освещение работы правительства, и при первом сроке Путина Кремль фактически взял под свой контроль основные федеральные телекомпании, в том числе НТВ. Владимир Гусинский, владелец НТВ, был ненадолго арестован, а затем, уступив канал новым владельцам, уехал из страны. С этого момента топ-менеджеры и журналисты российских телекомпаний четко уяснили, что за сопротивление Кремлю их накажут.

Теперь все основные федеральные и региональные телекомпании принадлежат государству или его союзникам. Со времени президентских выборов в марте ни Путин, ни Медведев не выразили никакой заинтересованности в ослаблении узды.

"Вот очень часто у нас критикуют телевидение, - сказал Медведев в апреле. - Говорят, что оно скучное, что оно провластное, что оно слишком сориентировано на позиции государственных органов, на позицию власти. Вы знаете, я могу сказать, что наше телевидение по качеству своему, по средствам, которые используются, на мой взгляд, одно из лучших в мире".

Валерий Комиссаров, бывший ведущий одного из государственных телеканалов, а ныне лидер фракции правящей партии в парламенте, сказал, что освещение событий на телевидении - это удобный "козел отпущения" для оппозиционных политиков и антагонистически настроенных обозревателей.

"Эти люди неинтересны обществу, неинтересны журналистам, - сказал Комиссаров. - Но они стремятся сделать себе рекламу и, возможно, хотят объяснить отсутствие творческих и политических успехов тем фактом, что их притесняют, что их включают в так называемый стоп-лист".

Главное внимание Кремль уделяет телевидению, так как у него самая большая, намного превышающая другие сегменты аудитория, но многие радиостанции и газеты тоже придерживаются стоп-листа, либо игнорируя, либо принижая оппозицию.

Есть и исключения: несколько федеральных и региональных газет регулярно публикуют нелицеприятные новости и критику Путина, а также комментарии лиц, входящих в стоп-лист. Кроме того, интернет не цензурируется, и в виртуальном пространстве предостаточно критики в адрес правительства.

Границы дозволенного раздвигают небольшая региональная телекомпания "Рен ТВ" и федеральная радиостанция "Эхо Москвы". Последняя стала голосом оппозиции, хотя мажоритарным акционером радиостанции является "Газпром", государственный газовый монополист.

По-видимому, Кремль мирится с критикой со стороны таких СМИ, поскольку они по сравнению с крупнейшими телекомпаниями охватывают весьма ограниченную аудиторию. К примеру, ежевечерний выпуск новостей на "Первом канале" пользуется куда большей популярностью, чем любая аналогичная программа в США. Он регулярно попадает в верхнюю десятку самых популярных у зрителя телепрограмм в России.

Делягин - вышеупомянутый политический аналитик, которого прошлой осенью вырезали из ток-шоу, - сказал, что удивился, когда его вообще туда пригласили. По словам Делягина, с тех пор как он начал критиковать Кремль и поддерживать оппозицию, он несколько лет вообще не появлялся на крупных телеканалах.

"Я подумал: наверно, она забыла заглянуть в стоп-лист", - сказал он, подразумевая ведущую программы Киру Прошутинскую.

(На прошлой неделе, после того как на блоге московского корпункта New York Times была размещена русскоязычная версия этой статьи, Делягина пригласили участвовать в одной передаче на НТВ.)

Передача Прошутинской - она называется "Народ хочет знать" - и раньше подвергалась цензуре.

В прошлом году в передаче участвовал Рыжков, но телеканал "ТВ Центр", где она выходит, отказался пустить выпуск в эфир.

Прошутинская в интервью признала, что Делягина вырезали из передачи методами цифровой ретуши. Она сказала, что ей стыдно за этот инцидент, а также за случившееся с Рыжковым, и пояснила, что ответственность лежит на телекомпании. По словам Прошутинской, Кремль настолько запугал телекомпании, что самоцензура бурно развивается.

"Я бы слукавила, сказав, что сегодня работать легко, - сказала она. - Руководство каналов страшно боится лишиться своих должностей - а должности у них очень выгодные - и потому во всем перебарщивает".

Руководство телеканала, где работает Прошутинская, воздержалось от комментариев. Но глава дирекции информационных программ "ТВ Центра" Михаил Пономарев сказал, что у журналистов и ведущих ток-шоу нет выбора - они обязаны подчиняться правилам.

"Было бы глупо говорить, что мы можем делать все, что пожелаем, - пояснил он. - Если владелец компании полагает, что мы не должны показывать некого человека, то, как бы мне этого ни хотелось, я не смогу его показать".

Также по теме:

Марионеточная пресса Путина (The Washington Post)

Раф Шакиров: "Прямая цензура редко бывает необходимой" (Frankfurter Rundschau)