Иностранная пресса о России и не только

Год назад австралийский журналист Джулиан Ассандж постучал в дверь частного лондонского клуба независимых журналистов Frontline Club, основанного бывшим военным и репортером Воном Смитом. "В понедельник после публикации афганских документов он провел пресс-конференцию в клубе и дал 30 интервью, на что ушло два или три дня. Ему нужно было где-то переночевать, а так как его знали по крайней мере три члена клуба - по нашим правилам, это необходимое условие проживания, - он остался в клубе. Он за все заплатил, как полагается", - рассказал Смит в своем первом интервью The Times, посвященном Ассанджу. "Почему Ассандж выбрал нас? Я никогда не спрашивал, но думаю, потому, что он очень уважает журналистов, освещающих военные конфликты", - приводит его слова издание. Ассандж прожил в клубе четыре месяца, за которые так сошелся со Смитом, что тот решился пригласить его к себе в семейный особняк в Норфолке, чтобы Ассандж мог оттуда координировать подготовку к публикации самого крупного пакета документов Wikileaks - американской дипломатической переписки. В декабре Ассандж был арестован по обвинению в изнасиловании, но затем по поручительству Смита отпущен под домашний арест в его особняк.

"Конечно, я не думал, что он останется на восемь месяцев. Но мы прекрасно ужились, и я этим горжусь", - сказал Смит, признавшийся, что поначалу чувствовал себя, как в осажденной крепости из-за "всех этих журналистов, рыскавших вокруг фермы и заглядывавших в окна". Но отбиваться, по признанию Смита, приходилось не только от журналистов: скоро почтовый ящик Ассанджа наполнился "надушенными конвертами", и от поклонниц не было отбоя. "Они сняли дом в деревне, образовав там настоящую коммуну поклонниц. В основном они были из Германии и Австрии. Они считали, что могут прийти в этот дом, и Джулиан их тут же примет. За Джулианом в буквальном смысле слова охотятся женщины определенного типа, они могут быть очень назойливыми. В основном они из Восточной Европы", - рассказал Смит.

Все это время Ассандж жил под одной крышей с семьей Смита, женой и двумя детьми. "Я был солдатом, черт возьми, и могу отличить опасного человека, - сказал он. - Я знаю этого парня очень хорошо, и я никогда не считал, что ему не место в моем доме. Никто из нас не верит в то, что он насильник. (...) Моя жена прекрасно разбирается в людях. У меня дочери-подростки. Никто из нас не испытывает дискомфорта от его присутствия".

По словам Смита, Ассандж ведет себя, как своевольный подросток: ест, когда голоден, спит, когда устает, еда его не интересует. Он "не слишком домашнее животное, но никто от него этого и не ждет", цитирует издание. Смит добавляет, что Ассандж "все время проводит перед компьютером" и может работать, "несмотря на громкую музыку или движение в комнате". Кроме того, Смит характеризует его как неконфликтного человека и очень интересного собеседника. Ассандж одержим своей работой, он "не тот, кто получает удовольствие от радостей жизни". Смит рассказал, что на новогодней вечеринке Джулиан распустил волосы, напился шампанского и курил "странные русские сигареты".

И если журналист The New York Times Билл Келлер писал об Ассандже, что дух от него такой, "будто он несколько дней не мылся", то Смит не видит смысла придираться к нему, ведь "он холостяк". К тому же горничная Смита, "истинная героиня этой истории", убирает в комнате Ассанджа и стирает его одежду, а его помощники-журналисты покупают ему одежду, так что он "вполне пристроен".

Смит сказал, что "в определенной мере" считает Ассанджа героем, и признался, что "будет очень скучать по нему", если тот уедет: "Жизнь станет спокойнее, но дом будет казаться пустым. Мы уже привыкли, что в доме яблоку негде упасть", - приводит газета его слова.