Иностранная пресса о России и не только

Советский лидер Никита Хрущев в 1956 году заявил западному миру: "Мы вас похороним". И вот теперь Дмитрий Медведев, новоизбранный президент России, вернулся, чтобы сделать отредактированное предложение: "Мы вас скупим" (в оригинале - игра на сходном написании слов "bury" и "buy". - Прим. ред.).

В одном из своих выступлений в нынешнем году Медведев призвал российские компании брать пример с китайских: скупать фирмы в глобальном масштабе, чтобы приобрести новые технологии и завоевать новые рынки. Он уверял, что эта задача очень важна.

Безусловно, России есть что тратить. Ее золотовалютные резервы составляют 464 млрд долларов - то есть являются третьими по величине в мире. Она создала стабилизационный фонд с капиталом в 127 млрд долларов и санкционировала вложение этих средств за границей. "Газпром" - государственный газовый монополист, совет директоров которого до самого последнего времени возглавлял Медведев, - жаждет приобрести активы в Западной Европе.

Разумеется, приятнее быть купленным, чем похороненным. Но кое-кто на Западе полагает, что российские банки могут быть не менее опасны, чем российские танки. Эдвард Лукас, автор недавно вышедшей книги "Новая холодная война", утверждает: "Мы столкнулись с людьми [россиянами], которые хотят причинить нам вред, сорвать наши планы и ослабить нас. Их главное оружие - наша величайшая слабость: деньги. Раньше мы тревожились из-за огневой мощи советской военной машины, а теперь нам в той же мере следует страшиться десятков миллиардов долларов в ее сундуках".

Да, от таких предсказаний становится страшно - но тут же возникают два важных вопроса. Во-первых, действительно ли россияне хотят "причинить нам вред"? Во-вторых, смогли бы они по-настоящему это сделать, даже если бы захотели?

Ответы на оба этих вопроса более утешительны, чем предпочли бы думать вестники новой холодной войны. Верно, при общении с российскими официальными лицами вскоре обнаруживаешь, что они питают большой антагонизм к США и Евросоюзу. Официальная линия Кремля гласит, что в 1990-е годы Запад беспощадно эксплуатировал слабость России. И теперь россияне намерены дать отпор.

Но российские интересы слишком тесно переплетены с западными, чтобы откровенная политика конфронтации была возможна - особенно в сферах бизнеса и торговли. Российское государство отныне эффективно контролирует самые "стратегические" секторы российской экономики. Но использовать эту власть как орудие политики труднее, чем кажется.

Основным инструментом возрожденной российской мощи являются запасы нефти и газа в стране. Именно рост цен на энергоносители обогатил Россию и создал у Кремля ощущение, что он - наконец-то - получил мощный рычаг давления.

ЕС опасается, что когда-нибудь в будущем, в ходе какого-нибудь политического конфликта, российская сторона пустит этот рычаг в ход. На данный момент ЕС получает от России около 30% потребляемого им газа. Словно чтобы подчеркнуть уязвимость Европы, Медведев вступает в должность одновременно с тем, как "Газпром" из-за спора о ценах урезал поставки газа Украине на 25%.

Угроза отключить отопление в разгар зимы и впрямь придает новое значение понятию "холодная война". Но российские энергоносители - это оружие, которое трудно применять.

Россия уже несколько раз прекращала поставки энергоносителей, но почти во всех случаях вентиль перекрывался ненадолго, действия были направлены против ближайших соседей и, по официальной версии, диктовались коммерческими соображениями. Отказ поставлять энергоносители как долговременная стратегия, направленная против сердца ЕС в откровенно-политических целях, был бы колоссальной и неправдоподобной эскалацией этой тактики.

Россия может по-настоящему извлекать выгоду из своих запасов энергоносителей, лишь торгуя ими. Все основные трубопроводы "Газпрома" идут на Запад. Российская сторона знает: если она однажды всерьез попытается принудить Западную Европу к покорности, попытавшись ее заморозить, то навеки испортит свою репутацию поставщика. Попытки ЕС уменьшить зависимость от российских энергоносителей пока выглядят довольно жалкими. Но если "энергетическая война" с Россией вдруг покажется вероятной, они станут намного более энергичными.

В сохранении нормальных коммерческих связей с европейскими потребителями весьма заинтересовано не только российское государство. Тесные взаимоотношения между политикой и бизнесом в современной России означают, что самые могущественные люди страны часто напрямую заинтересованы лично в том, чтобы Западная Европа процветала и далее. Им нужно поддерживать деловые связи и гарантировать сохранность своих инвестиций, они имеют дома на юге Франции, а их дети учатся в британских школах.

Инвестиции россиян в "стратегические" активы в ЕС неизбежно будут тщательно отслеживаться. Однако, хотя российские инвесторы могут попытаться влиять на решения компаний в соответствии с интересами Кремля, они вряд ли пойдут по пути открытой конфронтации. Покупать доли в экономике Европы, а затем сознательно провоцировать конфликт с ЕС - значит вредить самим себе.

Отсюда не следует, будто Западная Европа может вздохнуть спокойно. Чрезмерная зависимость от одного-единственного поставщика энергоносителей - России или кого-либо еще - была бы ошибкой. Даже если россияне никогда не применят энергоносители в качестве политического оружия против ЕС, низкая производительность и малый объем инвестиций, вполне возможно, означают, что в ближайшие 20 лет Россия станет менее надежным поставщиком. Итак, все равно нужно срочно искать альтернативные источники энергии.

"Россия Инкорпорейтед", несомненно, существует. Лучший тому пример - служебный рост Медведева: из "Газпрома" в президентское кресло. Или взять настораживающую привычку некоторых госслужащих вручать две визитные карточки: на одной указана должность в правительстве, а на другой - в коммерческих структурах, с которыми этот человек связан.

Но сращение российского бизнеса с российским государством необязательно является дурной вестью для остального мира. По-настоящему стоит беспокоиться из-за возрождения национализма в Кремле. Но люди, занимающиеся бизнесом в транснациональном масштабе, обычно не бывают националистами. Они просто не могут позволить себе такой роскоши.