Иностранная пресса о России и не только

Сегодня в центре внимания зарубежной прессы - межкорейский саммит, который только что завершился подписанием Декларации о мире. На прямых переговорах лидеров Северной и Южной Кореи особое внимание уделялось экономическим проектам, которые должны будут стимулировать проведение реформы в КНДР, указывают обозреватели, но главный симптом новой ситуации - небывалый прогресс на переговорах по северокорейской ядерной программе.

Британская The Independent называет "основным вопросом", действительно ли Северная и Южная Корея наконец-то двинулись к воссоединению?

Почему мы задаем этот вопрос? - пишет международный обозреватель издания Энн Пенкет. Потому что саммит лидеров Северной и Южной Кореи в Пхеньяне - всего лишь второй в истории саммит Севера и Юга, которые формально остаются воюющими сторонами. Корейский полуостров и ныне поделен между процветающей Южной Кореей, которая живет по законам свободного рынка, и нищей коммунистически-традиционалистской Северной Кореей, руководство которой держит народ в ежовых рукавицах, а год назад шокировало соседей, испытав некое ядерное устройство.

Оба руководителя, участвующие в этой встрече, наверняка назовут ее чрезвычайно значимой, хотя воссоединение разделенного полуострова остается далекой целью. Однако для заключения мирного соглашения непременно понадобится привлечь к участию США и Китай, указывает автор. В реальности эти переговоры имеют второстепенное значение по сравнению со значительно более важными шестисторонними переговорами с участием обеих Корей, США, Китая, России и Японии. На последних в феврале была заключена так называемая "великая сделка", предполагающая, что Северная Корея прекратит свои ядерные программы взамен на дипломатическое признание, миллион тонн мазута и другую гуманитарную помощь. Именно за столом шестисторонних переговоров принимаются реальные решения о мире.

И прогресс за этим столом довольно значительный: в результате очередного раунда шестисторонних переговоров Северная Корея одобрила график вывода из строя своего главного реактора в Йонбене и других ядерных объектов к 31 декабря, а также обещала предоставить "полную и правдивую" декларацию о своих ядерных программах. Вашингтон и Пхеньян также пришли к "побочной договоренности", в результате которой США в итоге исключат Северную Корею из своего списка государств, поддерживающих терроризм.

Стоп-стоп, а ведь Америка, кажется, уже однажды пошла на "великую сделку" с Северной Кореей? - восклицает обозреватель. Да, при президенте Билле Клинтоне администрация США в 1994 году пообещала предоставить мазут и два "безопасных" реактора, работающих на легкой воде, если Северная Корея согласится заморозить свою ядерную программу, вызывавшую большие подозрения. Но соглашение провалилось после того, как Конгресс США, где большинство составляли республиканцы, затянул вопрос с предоставлением мазута, а администрация Буша обвинила Северную Корею в проведении работ по обогащению урана для создания бомбы. Теперь же Буш стремится достичь хоть каких-то успехов на внешнеполитической арене, что возможно благодаря позитивному исходу шестисторонних переговоров, после того, как его усилия столь громко провалились в Ираке, Афганистане и на Ближнем Востоке. Этим и объясняется гибкость США на дипломатической арене, которой характеризуются ныне усилия по превращению Корейского полуострова в безъядерную зону, заключает обозреватель.

На принципиальное значение позиции США указывает также испанская La Vanguardia в статье "Ким Чен Ир, друг Буша".

Гипотеза о том, что Джордж Буш в конце концов подружится с северокорейским лидером Ким Чен Иром день ото дня представляется все менее абсурдной. Тому есть несколько причин: изменяющееся соотношение сил в Северо-Восточной Азии, внутренняя политика Соединенных Штатов и общие проблемы имперского самоутверждения Вашингтона в мире, полагает издание.

В Северо-Восточной Азии растет влияние Китая. Россия, играющая стратегическую роль на Тихом океане, восстанавливает былое могущество. А Соединенные Штаты в лучшем случае сохраняют статус-кво, что на фоне остальных игроков эквивалентно небольшому спаду.

Главный симптом новой ситуации - небывалый прогресс на переговорах по корейской ядерной программе, продолжает издание. После февраля администрация Буша вернулась к дипломатии эпохи Билла Клинтона и приняла условия Пхеньяна, неизменные с начала 1990-х: денуклеаризация в обмен на нормализацию отношений. Сейчас делаются серьезные шаги для достижения соглашения в этой сфере.

Со стороны США сближение с Северной Кореей стало возможно потому, что Буш лишился большинства в Конгрессе. Еще потому, что в Вашингтоне ушли такие "неоконы", как Пол Вулфовиц и Джон Болтон, а в Токио - их коллеги Шинзо Абе и Таро Асо. Кроме того, вследствие нагнетания бедствий из-за войн с террором в Ираке и Афганистане, главный эффект от которых - стимуляция терроризма, администрации нужен хоть какой-то успех в виде оливковой ветви, чтобы поддержать свою конкурентоспособность на предстоящих в будущем году выборах. С этой точки зрения взаимопонимание с Северной Кореей, аналогичное достигнутому с Ливией, может оказаться полезным. А с точки зрения финансирования вооруженных сил очевидно, что на повестке дня у Пентагона стоит Иран.

В этом контексте превращение Северной Кореи из врага в нейтрального игрока или даже союзника Соединенных Штатов в противостоянии Китаю и России в Северо-Восточной Азии может прекрасно вписаться в стратегию США в регионе.

Немецкая Frankfurter Rundschau предостерегает от завышенных ожиданий в отношении саммита в Северной Корее, но пишет, что "при таком ожесточенном конфликте и символы имеют огромное значение". На жителей Северной Кореи - находящихся под постоянным гнетом сталинистской пропаганды - особое впечатление произвел пеший переход через границу Но Му Хена. "Рабочие в Пхеньяне по пути домой обсуждали, какое выражение лица было у Но Му Хена и его супруги и как они вели себя, пересекая границу", - приводит издание свидетельство одной из дружественных Пхеньяну японских газет. Подчеркивается, что обе стороны старались не омрачить символическую картину.

Daily Telegraph акцентирует внимание на том, что КНДР согласна демонтировать ядерный объект. В ходе знакового саммита в Пхеньяне, пишет издание, КНДР подтвердила, что предоставит полный отчет о своей ядерной программе до конца года, и признала, что демонтаж ядерных объектов будут проводить американские специалисты.

Пхеньян остановил своей единственный действующий реактор в составе главного ядерного комплекса страны в июле, когда США отказались от жесткой политики в отношении КНДР. Это стало первым значительным достижением за годы переговоров, в которых также участвуют Китай, Япония, Россия и Южная Корея.

Отключение реактора последовало за сделкой, заключенной в феврале. По ее условиям КНДР согласилась остановить программу по разработке ядерного оружия, а Южная Корея пообещала предоставить Северу помощь, в частности, в форме энергоносителей.

Тем не менее, после переговоров южнокорейский президент Но Му Хен признал, что Ким Чен Ир, "возможно, не слишком доволен тем, насколько активно Южная Корея реализует некоторые меры", предусмотренные февральским соглашением. Его замечание заставляет полагать, что Ким Чен Ир потребовал ускорить поставки, чтобы помочь гибнущей экономике его страны и продолжить шаги к формальному прекращению вражды между двумя Кореями, сообщает издание.

The New York Times обращает внимание на экономические вопросы, затронутые на встрече лидеров двух Корей. На прямых переговорах особое внимание уделялось экономическим проектам, которые должны будут стимулировать проведение реформы в КНДР и содействовать укреплению связей между Северной и Южной Кореей, пишет издание.

Во время обеда со своими помощниками после завершения утренней встречи с Ким Чен Иром Но Му Хен в нехарактерно открытой манере прокомментировал опасения северокорейской стороны по поводу возможных побочных эффектов экономической реформы. "У северокорейской стороны все еще остается много сомнений насчет южнокорейской стороны, - сказал Но Му Хен. - Мне кажется, для дальнейшего разрушения стены недоверия мы должны предпринимать больше усилий".

Но Му Хен сказал, что КНДР "несколько встревожена" медленными темпами развития Кэсонского индустриального комплекса - специальной экономической зоны, которая создается Южной Кореей на территории Северной Кореи и является центральным элементом проводимой Сеулом политики интеграции. В то же время, по словам Но Му Хена, Северная Корея, очевидно, обеспокоена тем, что Южная Корея воспринимает Кэсон как "символ реформ и открытости". Южнокорейский президент предположил, что Северная Корея, подобно Китаю, хочет добиться экономического развития без перемен в политической сфере.

Нынешняя встреча вряд ли откроет какие-либо новые перспективы, считает обозреватель издания, но она позволит подвести итоги политики интеграции, которую Южная Корея на протяжении последних семи лет проводит в отношении КНДР - проводит, несмотря на испытания северокорейских ракет и ядерной бомбы, а также на принципиально бескомпромиссное отношение администрации Буша к правительству Ким Чен Ира.

Между тем в Южной Корее нет и тени эйфории, сопровождавшей встречу 2000 года, которая приковала жителей Южной Кореи к телевизорам и кардинально изменила их отношение к северным соседям. Южнокорейская сторона больше не ведет безрассудных разговоров о быстром объединении по немецкому образцу. Напротив, этот процесс видится ей тщательно спланированным и спокойным. Перед окончательным объединением, которое, возможно, состоится лишь через десятки лет, необходимо поднять уровень жизни в КНДР и тем самым преодолеть экономический разрыв между двумя странами, делает вывод NYT.