Иностранная пресса о России и не только

Серия терактов, имеющих чеченские корни, которая обрушилась недавно на Россию, для большинства американцев - непостижима и чудовищна. Трудно себе вообразить, какова была бы общественная реакция, если бы террористы захватили школу, полную детей, взорвали два пассажирских самолета и подложили бомбу у входа в метро в Западной Европе или Канаде.

Но чеченский конфликт всегда выглядел как внутренняя проблема в весьма отдаленной части России, которая не может значительно отражаться на остальном мире. Российское правительство, одновременно с подозрением относящееся к внешнему вмешательству и гордое, само способствовало такому отношению. К сожалению, это неправильное отношение.

Терроризм в нашем веке пересекает международные границы. Чеченские экстремисты учатся технике терактов смертников у экспертов из Афганистана и с Ближнего Востока, а группировки типа "Аль-Каиды" используют чеченских мусульман как живую рекламу для вербовки новых членов международного террористического джихада.

Деньги и взрывчатка доставляются через обширный Евразийский континент, и исламские террористы рассматривают это как ответ на средневековые крестовые походы. Смерть и убийства неизбежно выйдут за пределы России и обрушатся на остальной мир - это только вопрос времени.

История вражды между Россией м Чечней уходит своими корнями глубоко в историю, во времена завоеваний Российской империи. Разногласия приобрели еще большую горечь после депортации чеченского населения, организованной в 1944 году Сталиным. Сотни тысяч депортированных погибли от холода и голода, а те, кто пытался остаться, были убиты.

История не может служить оправданием для сегодняшних террористов, угрожающих жизни невинных так же бесчеловечно, как Сталин угрожал чеченцам прошлых поколений. Более понятно желание чеченцев избавиться от российского ига, и на эту тему можно вести переговоры.

Но тактика террористов ожесточила русских людей, уменьшила симпатии к ним в мире и сделала невинных чеченцев объектом подозрений и страха.

Вчерашняя скомканная попытка российских спецслужб спасти заложников из школы в Беслане привела к по меньшей мере 200 жертвам среди заложников и вызвала серьезные вопросы о способности президента Путина справиться с кризисом.

Реакцией Москвы на чеченскую проблему было, в основном, силовое решение и непримиримость. У большинства населения России это завоевало политические симпатии, что, безусловно, устраивало президента Путина, выстраивающего образ решительного жесткого лидера. Однако практическим результатом этого стало то, что и без того ужасающая ситуация усугубилась еще больше.

Десять лет прошло и по обе стороны погибли тысячи человек с того момента, как президент Ельцин ввел войска на территорию мятежной республики, чтобы вынудить ее остаться в пределах Российской Федерации. Путин возобновил эту войну и сделал ее своей. Москва была уверена, что превосходство вооруженных сил принесет ей быструю победу. Вместо этого ситуация зашла в политический и военный тупик, у которого нет очевидного решения. Смелый шаг к компромиссу со стороны России кажется наименьшим из зол, но именно на это Путин пойдет с наименьшей вероятностью.

Дипломатические тонкости никогда не были сильной стороной Путина. Но если сейчас он не откроет каналы для переговоров с легитимными чеченскими лидерами, не являющимися марионетками Кремля, все может стать только хуже. И если это произойдет, Россия будет не единственной страной, которой придется за это расплачиваться.