Иностранная пресса о России и не только

60 лет назад иностранцы вскружили голову не одной русской девушке. Даже теперь - при медалях и в военной форме - британские ветераны арктических конвоев произвели в Архангельске эффектное впечатление.

Выжившие в ходе "худшего в истории похода" (как его называл Черчилль) они смело бросали вызов немецким подводным лодкам и ужасной погоде, чтобы доставить Советскому Союзу военную помощь. Их встречали как героев, когда они маршировали по улицам города.

Российские ветераны в беретах небесно-голубого цвета и их британские коллеги в белых фуражках вместе ели гречневую кашу и пили водку на берегах Двины, где стал на якорь фрегат королевских ВМС "Campbeltown".

Хотя на медалях британских моряков красуется Георг YI, а российских - Сталин, все они праздновали единое достижение - доставку 4 млн. тонн грузов для Красной Армии в годы второй мировой войны.

Казалось, что старые товарищи с обеих сторон возобновили свою дружбу с того момента, где она была прервана столько лет назад. Однако, на самом деле во время войны очень немногие британские военнослужащие имели возможность общаться с местными жителями.

Тем не менее, для некоторых Архангельск и другие портовые города России стали временным домом. Только сейчас, когда этим мужчинам и женщинам исполнилось по 70-80 лет, рассказы об их пребывании в сталинской России и трагедии девушек, с которыми они там встречались, выплыли наружу.

Билл Лоус - в то время сержант королевских ВВС - провел здесь два года, работая в отделе связи британской миссии. Прием и передача сообщений отнимали у него много времени, но он три раза в неделю мог посещать вечера танцев.

Там он танцевал вальс или быстрые танцы с местными девушками, в частности, с Зиной Кузнецовой, у которой была дочь, но которая жила отдельно от мужа. Иногда они ходили в кино.

"Это была платоническая дружба, а не роман, - рассказал он во время визита в Архангельск для участия в праздновании 60-летия прибытия сюда первого Северного конвоя. Однако, по мере продолжения дружбы, их отношения стали очень близкими.

"Она была очень красивой и дружелюбной девушкой", - вспоминает Лоус, которому исполнилось 80 лет.

Опасаясь, что органы безопасности подвергнут девушек преследованиям, военнослужащие миссии говорили им, чтобы они, в случая допроса, преувеличивали враждебность британцев по отношению к СССР. Он советовал ей, чтобы она говорила, что Билл называл Сталина ублюдком.

Он подчеркнул: "Я никогда не спрашивал, доносила ли она на меня сама. Я не знаю. Друзьям такие вопросы не задают".

Он покинул Россию в 1943 году по собственному желанию, поскольку не хотел разлучать дочь Зины Руфу с ее отцом. Только приехав в Архангельск вновь в 90-е годы, он узнал, что спустя год после его отъезда Зина исчезла.

С тех пор его усилия найти ее оказались безрезультатными, и местные жители, хорошо знавшие, какая судьба ждала женщин, поддерживавших любовные или другие отношения с иностранцами, базирующимися в Архангельске, подозревают, что она оказалась в числе приблизительно 200 женщин, отправленных в ГУЛАГ за "шпионаж".

Одна из жертв органов безопасности, пострадавших за любовь к иностранному моряку, еще помнит благородное поведение ее поклонников во время их отношений. "Они провожали меня до трамвая, целовали мне руку, говорили мне "до свидания" и желали доброй ночи, - вспоминала 73-летняя Валентина Павленко.- На какую девушку не произведет впечатление подобная галантность?". Из британских поклонников ей больше всего нравились офицер Гарри Хейли, который присылал автомобиль, чтобы доставить ее на вечеринки в миссии, летчик Брайан Кук и глава радиоотдела миссии Дэвид Келли. Однако она даже не знает, живы ли они сейчас.

Тем не менее, любовью всей ее жизни стал американец Уоррен Боунсли, от которого в нее в 1945 году родилась дочь. Он покинул Россию и ничего не знал о своем ребенке и о том, что год спустя Валентина была арестована и ей было предъявлено обвинение в измене.

"Органы безопасности все время спрашивали меня, какие сведения я предоставила британской разведке, и требовали рассказать о своих посещениях британской военной миссии, - подчеркнула она. - Я сказала, что мы говорили о любви и танцах."

После трех месяцев ночных допросов ее приговорили к 6 годам тюрьмы. Когда в военном суде ее спросили, не хочет ли она что-нибудь сказать, она потребовала возвращения ей фотографий и писем своего возлюбленного. Но этого так и не было сделано.

Валентина оказалась в том месте ГУГАГа, которое было известно как "Дорога смерти". Однако она выжила и стала одной из все более возрастающего числа женщин, пострадавших за связь с иностранцами.

Их рассказы стали неожиданно популярными в этом северном городе. Была опубликована книга о выпавших на их долю испытаниях. А песня, написанная на стихи одного англичанина своей подруге в 40-е годы, стала хитом на местном радио.

Некоторые женщины все еще ведут поиск своих возлюбленных, но не могут вспомнить ничего, кроме их имен и названия кораблей, на которых они служили. Мария Сокол передала свою фотографию одному журналисту в надежде, что это заставит вспомнить о ней Денниса из Форта Джеррона.

Любовь к местным девушкам была далеко не характерной для большинства моряков, участвовавших в 42 конвоях, следовавших из Британии в Мурманск или Архангельск.

В памяти большинства британских моряков запечатлелись опасения, подозрительность и даже враждебность по отношению к ним со стороны их союзников.

В начале 1942 года фрегат "Тринидад" еле дошел до порта, потеряв 200 человек после того, как одна из его собственных торпед повернула вспять и бумерангом ударила ему в борт.

"Большинство русских не хотели оказывать нам помощь, - говорит 80-летний Рэй Болл, работавший механиком в моторном отделении корабля. - Мы были вынуждены загонять кораблю в сухой док сами, в то время как обычно это должно делать буксирное судно".

"Все дело было в дефиците общения, - отмечает 74-летний Кен Рейт, в то время служивший сигнальщиком на корабле Diadem. "Они явно относились к нам с недоверием. Но мы о них ничего не знали, и они ничего не знали о нас".

Остановка в российских портах была лишь небольшой передышкой между опасными переходами, во время которых погода была таким же врагом, как немецкие подводные лодки, корабли или бомбардировщики.

"Половину времени нам приходилось тратить на то, чтобы отбивать с бортов корабля лед, - рассказывает 77-летний Раймонд Лунд, служивший канониром на эсминцах, участвовавших в арктических конвоях. - В противном случае мы могли бы перевернуться, поскольку мы были сильно загружены".

В целом жизнь в сталинской России произвела на моряков мрачное впечатление.

Лоус вспоминает, как однажды во время прогулки увидел двух охранников и заключенного с лопатой, которые вышли из местной тюрьмы. Затем он услышал отдаленный выстрел, а потом увидел этих охранников, возвращающихся с лопатой. Он сказал: "Я, конечно, не уверен, что они заставили его самого выкопать себе могилу и убили. Однако это наиболее вероятное объяснение".