Иностранная пресса о России и не только

Как удалось узнать Ричарду Моррисону, дирижерство - не единственный дополнительный волосок на виртуозном смычке Максима Венгерова.

Всем известно, что у каждого есть слабые стороны. Однако, несмотря на все старания любителей музыки, музыкантов и критиков, вот уже 20 лет внимательно изучающих феномен 26-летнего Максима Венгерова, Сибирская Сенсация пока приводит всех в замешательство своей непогрешимостью. Он блестящ и скромен, глубок, как исполнитель, и жизнерадостен в жизни, его с радостью приветствуют в сотнях городов, а он полон человеческого тепла, которое заставляет его ехать в горячие точки мира в качестве посла ЮНИСЕФ. Он, что, черт побери, не понимает, что виртуозам полагается быть сварливыми и эгоистичными? Является ли он в настоящее время величайшим скрипачем мира, как угрожающе заявляют газетные заголовки, кричащие о новом Хейфеце, дело вкуса. Энн-Софи Маттер, которая на десятилетие старше и мудрее Венгерова, по-прежнему собирает много голосов. Но если основным качеством Маттер является ее обжигающая интеллектуальная сила, то игра Венгерова идет как будто бы прямо из его сердца. Он абсолютно естественен.

"При рождении мне была дарована огромная музыкальная энергетика, - говорит склонный к мистицизму Венгеров. - Моя задача контролировать и транслировать ее".

И он действительно это делает. Венгеров одинаково потрясает как мрачными элегиями Шостаковича, так и вычурными каприччио Паганини. Вне зависимости от того, что приходится исполнять, он никогда не нервничает на сцене, объясняя свое бесстрашие воспитанием.

"Когда мне было десять лет, - вспоминает он, - мой учитель Захар Брон спросил: "Ты хотел бы сыграть концерт в Москве?". Я ответил: "Конечно". Тогда Брон сказал: "Но только при одном условии. Ты должен будешь выучить концерт Паганини, в том числе самые сложные каденции. Я согласился. Тогда он сказал: "И еще: концерт на следующей неделе".

Справился ли мальчик с задачей? "Да. Когда ты молод, о таких вещах даже и не думаешь. Не ведаешь страха. Это самое лучшее время для исполнителя, чтобы научиться тому, как справляться с такими сложными задачами. Когда взрослеешь, это становится сложнее".

Наверно этим и объясняется, почему Венгеров, переживший очень тяжелое детство, смотрит в прошлое не со злобой, а с нежностью. Единственный сын профессионального гобоиста и учительницы музыкальной школы, живших в крохотной трехкомнатной квартирке на нижнем этаже здания в морозном Новосибирске, он проявил свой удивительный талант в возрасте четырех лет, в ту самую секунду, когда ему в руки сунули миниатюрную скрипку. В награду за это ему приказали заниматься по семь часов в день: обычная российская практика для особо талантливых малышей.

"Конечно, мне хотелось играть в хоккей с остальными детьми. Они звали меня, а я отвечал: "Мне надо заниматься". Через два часа они снова заходили за мной, а я продолжал заниматься. В конце концов я заканчивал и выходил гулять, но к тому моменту все уже были дома. Но я убежден, что невозможно подняться на высочайший уровень, если жизнь - просто удовольствие. В Сибири нам жилось очень тяжело, и таким же сложным было музыкальное образование. Но в результате я научился всему языку игры на скрипке всего лишь за год".

Далее последовали победы. Венгеров дал свой первый сольный концерт в возрасте 5 лет, в программе были произведения Паганини, Чайковского и Шуберта, способные озадачить большинство студентов последнего курса Консерватории. В возрасте 15 лет, когда он выиграл на конкурсе Карла Флеша, началась его мировая карьера.

К тому времени семья Венгенрова эмигрировала (сначала в Германию, потом в Израиль). С тех пор Максим ни разу не возвращался в Новосибирск и очень редко в Россию. Он считает, что этим его жизнь отличается от жизни великих советских виртуозов.

"Я - дитя перестройки. Мне невероятно повезло, я родился в такое время, когда еще можно было получить традиционное русское образование, но избежать всех бед и ограничений, от которых страдали предыдущие поколения россиян. Я еще был ребенком, когда меня начали посылать за рубеж для того, чтобы показать иностранцам русское искусство".

Какой отличной рекламой оказался Венгеров! За десять лет его скрипка не утратила своей чарующей силы. Но бесстрашие постоянно тянет его к новому, неизведанному. В прошлом году, например, он начал играть на старинной скрипке и поехал к английскому клавесинисту Тревору Пинноку учиться "подлинной" исполнительской технике 18 в.

Это практически первый в истории случай, когда скрипач высочайшего уровня переключается на старинные инструменты. Дистанция между барокко и современной техникой не меньше, чем между крикетом и бейсболом. Но Венгеров не только овладел старинной скрипкой, он стал давать концерты, исполняя произведения и на старинных и на "нормальных" инструментах. Один из лондонских критиков заметил: "Он переписывает музыкальную историю нашего времени".

"Я всегда любил Баха, но до того, как начал заниматься барокко, я просто физически не мог приспособиться к его музыке, - утверждает Венгеров. - Я как бы не мог приспособить свое тело и свою технику к его требованиям. Впервые увидев скрипку эпохи Барокко, я почувствовал, что теперь смогу сыграть музыку Баха так, как слышу ее внутри себя. Теперь мне кажется, что музыку эпохи Барокко можно исполнять только на старинных инструментах".

Он сделал и еще один, потенциально более рискованный прыжок. Он начал дирижировать - посетители концертного зала в лодонском центре "Барбикан" смогут убедиться в этом в пятницу, когда он вместе в Английским камерным оркестром исполнит симфонию Моцарта "Юпитер". (Кроме того он сыграет скрипичный концерт Бетховена). Очень много блестящих инструменталистов теряли расположение любителей музыки, стоило им только взяться за дирижерскую палочку. Почему же Венгеров тоже пошел этой дорогой, тем более в столь юном возрасте? "Во-первых, изучение дирижерского мастерства расширило мой кругозор. Теперь я смотрю на музыку не только глазами скрипача. Во-вторых, это помогает мне бороться с одиночеством, от которого страдают солисты". Но не заставляет ли он, со всем своим выдающимся исполнительском мастерством, скрипачей нервничать во время репетиций? "Вовсе нет, - смеется Венгеров. - Скорее, это они заставляют меня нервничать. Но не волнуйтесь, я очень осторожно подхожу к дирижерству. Я пока не буду браться за оперы Верди".

Полагаю, что последнее замечание обрадует его поклонников, которые считают потерянным каждый день, который Венгеров проводит без скрипки. Сам же он пребывает в игривом расположении духа. "Надеюсь, что когда-нибудь я смогу стать композитором, - говорит он. - Раньше музыканты часто были одновременно композиторами, инструменталистами и дирижерами".

Новый Хейфец? А может быть, скоро мы будем приветствовать нового Моцарта?