Иностранная пресса о России и не только

Мои исторические исследования, с которыми согласны и другие шведские и иностранные ученые, позволяют сделать выводы, что организация Варшавского договора в период шестидесятых-восьмидесятых годов строила планы проведения стремительной войны в Европе с неожиданным и очень широким применением ядерного оружия, как тактического, так и стратегического.

Я предполагаю также, что в тот же период времени Советский Союз строил собственные планы нападения на Швецию, независимо от военного планирования организации Варшавского договора.

Официальный взгляд Советского Союза на войну активно обсуждается на Западе. В качестве доводов берутся доктрина, выступления, дебаты и другие открытые источники. Но, как в большинстве стран, в Советском Союзе существовало тайное военное планирование, пользовавшееся полной поддержкой советского политического руководства. Для того, чтобы сохранить его в тайне, прикладывались немалые усилия. В шестидесятые годы в Генеральном штабе было создано ГУСМ (Главное управление стратегической маскировки), в одну из задач которого входило обеспечивать мир ложной информацией о планировании и ресурсах. Я считаю, что управление добилось успеха.

Согласно вероятному плану наступления организация Варшавского договора, дождавшись удара со стороны НАТО и придя к выводу, что война неизбежна, должна была за две недели бесцеремонно, применяя огромную военную мощь пробиться к Атлантике и Средиземному морю. До середины восьмидесятых проводились учения, схема которых подтверждает наличие таких планов. Предполагалось, начиная с первого дня, применять ядерное оружие. Крупные города, такие как Гамбург, Вена, Мюнхен, Копенгаген и Верона планировалось разрушать с помощью масштабного применения ядерного оружия, чтобы парализовать деятельность командования и воспрепятствовать проведению мобилизации. Естественно, сооружения и войска НАТО тоже являлись мишенями.

Совершенно ясно, что ядерная атака должна была стать для НАТО неожиданностью - таким был ответ на принятую альянсом концепцию "гибкого ответа", которая предполагала снижение порога применения ядерного оружия. Философия состояла в том, что НАТО все равно не смог бы противостоять нападению обычных сил, и почувствовал бы, что вынужден применить ядерное оружие, а поэтому лучше удивить, чем удивиться, не взирая на обещания не применять ядерное оружие первыми. Студенты советских высших военных училищ проходили соответствующую психологическую подготовку.

Свидетельства существования такой стратегии можно найти в открытых чешских, венгерских и восточно-германских архивах, а также в информации, предоставленной перебежчиками, например, генералом Сейна. Несколько высокопоставленных польских офицеров еврейского происхождения, которым пришлось покинуть Польшу в семидесятых годах и которые занимали высокие должности в штабе организации Варшавского договора, представили подробные доклады на эту тему.

Не обнаруживается никакого страха перед тем, чем НАТО, обладающий значительно более слабым арсеналом обычных вооружений, действительно нападет на Варшавский блок. Речь идет лишь о предлоге для того, чтобы начать войну. Об этом свидетельствует отсутствие детального плана обороны Варшавского блока. Практически все усилия вкладывались в это "оборонительное наступление", то есть высокую степень боеготовности, наступательные вооружения, детально спланированный прорыв через Европу.

Даже если дебаты и мнимое изменение доктрины в советском военном истеблишменте в семидесятые годы вроде бы указывают на новый взгляд на войну в Европе, эти изменения очень медленно проникали в планирование и образование. Лишь после Чернобыльской катастрофы, когда стало очевидно, насколько сложно существовать в загрязненной среде, началась серьезная работа над обороной. Планирование обороны начало играть серьезную роль лишь после 1988 г., при Горбачеве.

Планирование войны против Швеции было исключительно советским делом, и именно по этой причине его следов нет в архивах организации Варшавского договора. Вести боевые действия должны были силы, размещенные в Ленинградском и Балтийском военных округах. В обязанности штаб-квартиры ГРУ в Риге в частности входило добывать развединформацию в Швеции. Отдельный удар по Швеции был возможен лишь при развитии экстремального сценария. Вторжение с моря было очень маловероятно.

Однако в случае продолжения войны в Европе, мог появиться мотив для того, чтобы угрожать Швеции или напасть на нее. Необходимо было бы помешать противнику пользоваться шведскими базами, блокировать вход в Балтийское море, облегчить проведение удара по американским складам в Норвегии, обеспечить российским войскам проход в северную Скандинавию, помешать Швеции принимать активное участие в войне на стороне НАТО.

Исследователи иногда утверждают, что Советский Союз не обладал достаточной военной мощью для того, чтобы вторгнуться в Швецию, поскольку война в Европе потребовала бы слишком больших ресурсов. Однако предполагать, что советское руководство мыслило точно также - это ловушка. Скорее всего, это обстоятельство лишь укрепило бы убежденность российского военного руководства в том, что такого потенциального противника - и возможную базу для самолетов НАТО - как Швецию, расположенную близко к важным пунктам - Ленинграду и Мурманску - следует нейтрализовать на ранней стадии.

Это можно было бы сделать, применяя ядерного оружия, которое было бы очень действенно после удара по крупным европейским населенным пунктам, например, по Копенгагену, в ходе атак, от которых пострадала бы часть Мальмё.

Поэтому я считаю, вполне вероятным - в значительной степени это вывод подтвержден - что планировался удар по шведским авиабазам, что подводные лодки изучали берег Швеции на предмет возможности высадки агентов и диверсантов во время проведения первого этапа военных действий. Это вряд ли делалось с целью проведения последующего вторжения, скорее для организации диверсий на авиабазах.

Доказательства этих утверждений сложно найти в открытых источниках, хотя не все источники доступны для изучения. До сих пор закрыты советские (российские) архивы. Зато эти заявления подтвердил один высокопоставленный российский военный. Кроме того, их косвенно подтвердили лица, имевшие доступ к военному планированию в организации Варшавского договора. Сообщается также, что существуют показания отдельных советских граждан, которых готовили к участию в подготовительной фазе нападения. Эти граждане сообщили о наличии подробных планов таких операций.

Президент Кикконен недавно сообщил, что финский генштаб по предложению России согласился обсудить транспортировку российских войск в северную Норвегию в случае начала войны, что тоже отчасти подтверждает мои предположения.