Иностранная пресса о России и не только

На поле они зажгли 71 свечу. По одной на каждого погибшего. Затем они взяли с собой немного земли, с того поля у Овингена, на котором лежит часть корпуса разбившегося российского "Туполева". Позапрошлой ночью самолет, объятый пламенем, рухнул на это поле. Мужчина, прилетевший из Барселоны, горюет здесь о своей жене и двух дочерях, пяти и четырнадцати лет. Еще один, большой чиновник из Москвы скорбит о своей дочери, погибшей, когда русский лайнер столкнулся на 12-километровой высоте с грузовым самолетом. Пилот из российского города Уфа, который еще несколько дней назад сам сидел за штурвалом разбившегося самолета, поминает своих погибших сослуживцев. "Это было трогательное прощание, - сказал в среду Кнуд-Айке Бухманн, - у людей, по крайней мере, есть возможность оплакать своих близких". Бухманн ? психолог, и он опекает родственников погибших.

Где лежат тела их жен и детей, на следующий день после катастрофы было еще неясно. До сих пор участники поисково-спасательной операции доставили 37 тел, а остальные, как сообщил министр внутренних дел земли Баден-Вюртемберг Томас Шойбле, находятся в двух фрагментах разрушившегося корпуса самолета около местечка Брахенройте. Пока идентифицированы тела лишь пилотов грузового самолета. Остальные находятся под землей, в гольдбахской штольне, в бункере, построенном подневольными рабочими в годы Второй мировой войны, где сейчас располагается мемориальная экспозиция. Там, а также в больницах Фридрихсхафена и Зингена 80 экспертов проводят идентификацию тел. Родственники погибших, которые прибывают в этот четверг в Фридрихсхафен спецрейсом из России, должны привезти с собой фотографии, а также стоматологические карты своих родных. К тому времени, так надеется Шойбле, поиск остальных жертв, "возможно, будет завершен".

Искать обломки самолетов, трупы и фрагменты тел, разбросанных на расстоянии более 30 километров ? это ужасная работа. Окрестности Овингена и Тайзерсдорфа закрыты. Сотни полицейских прочесывают леса, вертолеты кружат над кукурузными и пшеничными полями. Рядом с объездной дорогой у Овингена в траве лежит бирка с номером. Здесь была найдена часть ? 351. Рядом с ней ? розовые гвоздики. На перекрестке, перекрытом полицией, на который упала часть корпуса, стоят свечи и лежат букеты.

В ратуше Овингена не смолкают телефоны. "Все хотят помочь", - говорит Фердинанд Файт, который в обычное время ведет земельный кадастр. Множество людей хочет позаботиться о родственниках погибших, когда те прибудут на место, другие приносят огромные торты в "Зал для торжеств", здание из стекла и бетона, где в перерывах отдыхают полицейские, пожарные и другие участники поисково-спасательной операции. "Люди у нас замечательные", - говорит священник Райнхард Шахт. Но некоторые помощники нежелательны: перед пожарным депо, одетые в ярко-желтые футболки, расположились члены секты сайентологов и предлагают то, что они называют заботой о душе. "Этих надо гнать поганой метлой", - говорит сотрудник местной администрации.

Вечером более 200 жителей Овингена пришли на службу в маленькую приходскую церковь Святых Петра и Павла. Священник Шахт зажег перед скорбящей богоматерью 71 свечу. "То, что сначала показалось веселым фейерверком, - говорил он в своей проповеди, - сделало нас безмолвными и беспомощными". Это, думает Шахт, то самое чувство, которое движет его паствой, а другое ? это "благодарность, что нас миновала страшная участь". На передних скамейках сидят мужчины в защитных костюмах и женщины из добровольной пожарной дружины. Некоторые из них, "совсем молодые ребята, видели ужаснейшие вещи", говорит Карл-Фридрих Райнер. 32 года он был бургомистром в Овингене. Ему они рассказали то, о чем нельзя говорить журналистам.

В Овингене собрались десятки специалистов по кризисным ситуациям. Здесь так много психологов, что один психиатр уже жалуется на отсутствие работы. Врач Хедвиг Граф-Кеппле говорит: "Пока люди активны, у них есть дело, чувства проявятся потом". Поэтому психологи будут сопровождать родственников, когда те пойдут к обломкам самолета. Это, как считает Граф-Кеппле, может хоть как-то помочь людям выплеснуть свои эмоции, особенно тем, кто не сможет вынести вида изуродованных тел.