Иностранная пресса о России и не только

По ряду стратегических вопросов, разделяющих Россию и Запад, Владимир Путин прав. Он был прав, возражая против расширения НАТО на восток, разрушившего дух, если не букву договоренности о структуре безопасности, которая должна была заменить Варшавский договор. Он был прав, говоря, что система ПРО, которую Вашингтон хочет разместить в Польше и Чехии, дестабилизирует стратегический баланс в Европе. Продвижение так называемого противоракетного щита является элементом идеологической веры для республиканских неоконсерваторов в Америке, как и аннулирование международных соглашений о контроле вооружений и вторжение в Ирак. Когда проект "Сын звездных войн" ("Son of Star Wars") был впервые предложен, угроза предположительно исходила от Саддама Хусейна. Теперь она предположительно исходит от Ирана. Ни одно из заявлений США под пристальным взглядом не выдерживает критики, так как от создания межконтинентальной баллистической ракеты Тегеран отделяют годы.

Когда Россия открыла двери и окна Западу (проделав при этом громадную дыру в своей крыше), она пережила катастрофическую потерю суверенитета на своей территории и развал большей части своих институтов. Редкое государство согласилось бы выдать так много секретов, как Россия в посткоммунистический период, мало что получив взамен, если не считать своекорыстных советов.

Теперь, когда маятник качнулся в противоположную сторону, в России правит ксенофобия и агрессивный национализм. Россией сейчас управляет не пьяный, а наоборот, чересчур трезвый президент. В своих последних интервью Путин угрожал направить ядерные ракеты на цели в Европе, если Вашингтон осуществит свои планы по размещению противоракетных баз в Польше и радара в Чехии. И это еще не все. Путин, судя по всему, предостерег нас, что могут быть разорваны международные договоры. Если администрация Буша в 2002 году вышла из договора по ПРО, который был в силе на протяжении 30 лет, Россия способна сделать то же самое в отношении договоров о ядерном и обычном вооружении. Не будет преувеличением сказать, что Европа может снова столкнуться лицом к лицу с тысячами российских танков.

Эти заявления, безусловно, воинственны. Но ни одно из них нельзя пока приравнять к политике, а тем более считать доктриной. Вспомните оживленный обмен между сторонами в связи с просьбой Великобритании об экстрадиции Андрея Лугового, бывшего офицера ФСБ, за вменяемое ему в вину отравление бывшего коллеги Александра Литвиненко. Российские дипломаты живо отреагировали на заявления, что это дело может отравить отношения между двумя странами, сказав, что это юридический вопрос, который все еще находится в процессе решения. Через несколько дней Луговой обвинил в причастности к убийству британские спецслужбы, а позднее Путин посетовал, что Великобритания политизирует это убийство. Если генеральный прокурор еще не определился по этому вопросу, то почему о нем высказывается президент Российской Федерации?

За исключением импульсивного стремления ударить или ответить на удар, в этой публичной позиции не просматривается заметной стратегии. Действительно ли Россия намерена нацелить свои ракеты, например, на Лондон, где проживают тысячи русских? Являются ли ядерные угрозы наилучшим способом убедить новое поколение европейских лидеров - таких, как канцлер Германии Ангела Меркель или президент Франции Николя Саркози, - что Россия это страна, с которой стоит иметь дело? Способно ли возвращение к лексике времен холодной войны помочь справедливым стратегическим интересам Москвы? Не разрушает ли Россия здоровую дискуссию по вопросу ПРО, только увеличивая желание восточно-европейских государств согласиться на это?

Лекарство, которое Путину советуют применить, приносит больше вреда, чем сама болезнь. Что сейчас необходимо, так это период покоя, а не конфронтации, чтобы лидеры современного мира могли разумно обсудить друг с другом взаимные интересы. Все это едва ли произойдет на встрече "большой восьмерки", которая начнется завтра на балтийском побережье. В этот клуб Россия усиленно стремилась, но теперь может оказаться вынужденной выйти из него.