Иностранная пресса о России и не только

Те, кто называет Шестидневную войну катастрофой или "пирровой победой", сильно ошибаются - они не обращают внимания на тот факт, что Израиль не был уничтожен, сказал историк Михаэль Орен в понедельник в интервью Jerusalem Post.

В беседе, состоявшейся накануне 40-летней годовщины начала войны (как известно, она разразилась 5 июня 1967 года), Орен заявил, что из его архивных разысканий в арабских странах четко следует, что арабы планировали уничтожить Израиль.

Правда, эта трактовка кажется очевидной людям, которые симпатизируют Израилю и придерживаются традиционной версии о том, что в развязывании войны виновны арабы. Но за минувшие десятилетия наблюдалось распространение мифа о том, что настоящая опасность Израилю не угрожала.

"Самый крупный из существующих мифов - это что реальной и непосредственной угрозы с арабской стороны не существовало, что Израиль каким-то образом мог бы путем переговоров избежать кризиса 1967 года, что над его существованием не нависала угроза и что, собственно, вообще никакой опасности для Израиля не было", - говорит Орен, старший научный сотрудник Аделсоновского института стратегических исследований в иерусалимском Центре "Шалем". Орен - автор книги "Шесть дней войны: июнь 1967" (Six Days of War: June 1967). Он отметил, что с вышеописанных позиций написана книга Тома Седжева "1967: Израиль, война и год, который преобразил Ближний Восток" ("1967: Israel, the War and the Year That Transformed the Middle East"). "Поразительно, - продолжает Орен, - что из всех, кто это утверждает, никто не работает с арабскими источниками. Если задуматься, это нечто фантастическое. Кажется, что Израиль существовал в какой-то отдельной вселенной сам по себе. Это глубоко солипсический подход к истории Ближнего Востока".

За вышеуказанным мифом, отмечает Орен, "стоят более упорные, непрекращающиеся старания доказать, что на Израиле лежит львиная доля вины, если не вся полнота ответственности за многие десятилетия конфликтов в арабском мире, и что арабы - потерпевшая сторона.

Это попытка доказать, что Израиль фактически заранее планировал Шестидневную войну, зная, что в результате нее расширит свою территорию. Я же полагаю, что все было наоборот. Израиль был захвачен кризисом врасплох, в состоянии, когда он не был к нему готов, а потому впал в панику, решил, что столкнулся с реальной угрозой своему существованию. Так что никакое расширение территории Израилем не планировалось.

Израиль приложил все усилия, чтобы Иордания и Сирия не втягивались в войну. Познакомившись с арабскими документами, я увидел, что у арабов были реальные планы напасть на государство Израиль и уничтожить его".

По словам Орена, с Шестидневной войны начались стратегические отношения Израиля с США:

"Соединенные Штаты, ранее считавшие Израиль дружественной страной, которая, однако, создает препятствия для их взаимоотношений с арабским миром, внезапно осознали, что еврейское государство - это, по сути, региональная сверхдержава. Поэтому США заключили с Израилем союз, который крепок и поныне".

На взгляд Орена, первым, кто признал, что война радикально изменила геополитический баланс сил на Ближнем Востоке, был президент США Линдон Джонсон. Он предложил план умиротворения, позднее воплотившийся в резолюции номер 242 Совета Безопасности ООН.

"Легко себе представить, как 242-я резолюция практически возникла у Джонсона в голове 5 июня 1967 года, в том числе тезис, что Израилю не придется возвращаться к границам 1967 года, - рассказывает Орен. - Джонсон заявил, что границу с Западным берегом Иордана вообще невозможно оборонять; до моря там всего восемь миль, и Израиль не обязан отступать к этой границе".

Война, по оценке Орена, знаменовала "первое возникновение стратегического партнерства между США и Израилем. Такое впечатление, что 12 июня 1967 года администрация Джонсона проснулась и сказала: "О боже, у нас тут есть региональная сверхдержава. Мы обязательно должны заполучить ее к себе в союзники - иначе нам не посчастливится".

Орен признает, что Шестидневная война также повлекла за собой создание "неоднозначно оцениваемых поселений" на Западном берегу Иордана и в секторе Газа, неутихающий конфликт из-за Иерусалима и непрекращающиеся споры о праве палестинцев на собственную государственность.

"И все же именно война 1967 года стала истоком процесса мирного урегулирования, - замечает он. - 242-я резолюции ООН, принятая после войны, остается краеугольным камнем всех переговоров. Это она предопределила условия палестинского самоуправления. Современный план урегулирования, предлагаемый Лигой арабских государств, призывает к "полному отступлению Израиля" к границам по состоянию на 4 июня 1967 года, а план "Дорожная карта", за который ратуют США и значительная часть мирового сообщества, создает условия для появления палестинского государства на Западном берегу и в секторе Газа.

Ничто из вышеперечисленного не было бы возможно, если бы Западный берег и Газа были по-прежнему заняты, соответственно, Иорданией и Египтом, как было в 1967 году, и если бы арабский мир по-прежнему сосредоточенно размышлял, как более эффективно воевать с Израилем, меж тем как сейчас он думает о примирении с этим государством".

Война также "сильно способствовала" отношениям Израиля с еврейскими общинами за его пределами, говорит Орен.

"До войны некоторые из ведущих еврейских организаций в США относились к Израилю сдержанно, если вообще от него не дистанцировались, - поясняет он. - Но когда на границах Израиля были сосредоточены арабские армии, евреи диаспоры задумались о возможности второго Холокоста на памяти одного поколения, а позднее испытали упоение от победы Израиля.

Многих окрылило воссоединение государства Израиль с библейской Землей Израиля: Вифлеемом, Хевроном и прежде всего Иерусалимом.

В Израиль рекой потекли пожертвования, так что он смог укрепить свою экономику и возможности по абсорбции новых иммигрантов, а американские еврейские организации лоббировали его защиту", - отмечает Орен.

Что касается самой войны, то, подчеркивает Орен, Израиль понес большие потери - было убито более 700 военнослужащих; кроме того, "мало кто знает, что мы потеряли около 20% наших самолетов".

"Эта война ни в коей мере не была пикником или увеселительной прогулкой, в особенности не на иордано-сирийском фронте, - сообщает он. - В том, что касается территорий, результаты войны были экстраординарными: Израиль увеличил свою площадь почти четырехкратно".

По словам Орена, потери арабской стороны оценить трудно, но, вероятно, она потеряла более 15 тыс. человек убитыми и 10 тыс. пленными. На полях сражений было уничтожено примерно на 2 млрд долларов советской военной техники.

В качестве курьезной подробности Орен добавляет, что Шестидневная война в действительности была семидневной.

"В действительности гору Хермон взяли на седьмой день Шестидневной войны", - сказал он.