Иностранная пресса о России и не только

В Вашингтоне постоянно обсуждают перспективы нынешней войны. Некоторые рассуждают о том, где возникнет следующий конфликт (Ирак и Северная Корея являются самыми вероятными мишенями), много говорят и о характере боевых действий. Президент Буш совсем недавно добился увеличения военного бюджета на 84 миллиарда долларов (это больше, чем весь военный бюджет Великобритании).

Как же расходовать эти деньги? В первую очередь - на противоракетную оборону. Эта крайне дорогостоящая технология требует доработки на оперативном уровне. Идея о защите Америки от угроз со стороны "стран-изгоев" получила поддержку американского населения, не говоря уже о военных и промышленниках. С другой стороны, упомянутые государства пока не обладают тем оружием, от которого нужно было бы защищаться. Вместе с тем, государства-изгои, так же как и террористы, которых они спонсируют, разрабатывают военные технологии более низкого уровня, что привело к парадоксальному результату: страны, более развитые в военном отношении, включая и соединенные Штаты, вынуждены предпринимать масштабные усилия для увеличения своей боевой мощи в том, что касается некоторых традиционных видов военных действий.

Афганские события подтвердили тот факт, что человек на поле боя продолжает играть решающую роль в победе над противником. Война в Афганистане опровергла мнение, распространенное, прежде всего, среди пораженцев, что терроризм является неистребимым социальным явлением, проникающим сквозь любые заслоны, без баз и ресурсов, которые можно обнаружить и уничтожить.

Непродолжительная афганская кампания продемонстрировала, что террористы, также как и регулярные войска, зависят от баз и учебных структур, надежных каналов снабжения и притока новых бойцов для восполнения потерь. Террористические организации могут понести поражение, также как и регулярные армии, они даже более уязвимы, если удары наносятся по нужным точкам.

Самыми слабыми местами террористических организаций являются руководящие центры, поскольку лидеры этих организаций не разделяют стремления своих подчиненных стать мучениками, как раз наоборот. Но если лидеры укрываются в отдаленных местах, как поступили руководители "Аль-Каиды", то в данном случае высокая западная технология не может предоставить необходимого оружия для их обнаружения и ликвидации. Кроме того, военнослужащие из спецподразделений оказываются уязвимыми перед террористами: когда возникает необходимость нанесения заключительного удара, то оказывается, что им крайне недостает техники, позволяющей "видеть" противника на расстоянии.

Помимо уже существующих стационарных сенсоров, американские наземные войска нуждаются в разработке мобильных сенсоров, способных "видеть", "слышать", а также воспринимать вибрации. Речь, вероятно, идет о развитии средств воздушного наблюдения: беспилотные самолеты-разведчики прекрасно зарекомендовали себя в ходе операции в Афганистане. Кроме этого, нужны очень маленькие приборы, которые могли бы помещаться в армейском ранце.

Получаемые от приборов данные должны обрабатываться на командном пункте и использоваться для автоматического управления ведением огня с мобильной платформы без экипажа. В настоящее время ведется разработка платформ, которые обладали бы такой же мобильностью и огневой мощью, как, к примеру, большой танк. Но эта платформа должна быть более легкой и легко транспортируемой по воздуху.

Воздушное и морское пространство являются наиболее благоприятными средами для работы систем обнаружения целей на расстоянии, их идентификации и наведения автоматического оружия. Но и эти системы могут допускать ошибки. Так, в частности, произошло с американским военным кораблем Vincennes и полностью автоматическими ракетами Aegis. В ходе операции в Персидском заливе в 1988 году ракеты сбили иранский гражданский самолет с многочисленными пассажирами на борту. Гражданский самолет по ошибке был принят за готовящийся к атаке боевой самолет противника. Подобные системы, развернутые на земле, гораздо реже совершают подобные ошибки, но вместе с тем, цели, расположенные на земле обнаружить гораздо сложнее.

Поиски Усамы бен Ладена являются самым подходящим примером. Несмотря на то, его рост выше среднего, "охотникам" ни разу не удалось обнаружить его в толпе. На самом деле, один мужчина высокого роста, в котором подозревали бен Ладена, все же был убит, однако до сих пор не удалось установить его личность: в настоящее время проводятся сравнительные анализы ДНК убитого с ДНК родственников бен Ладена.

Охота за бен Ладеном и жестокие локальные бои свидетельствуют о том, что в антитеррористической борьбе не приходится рассчитывать на технологические достижения. Если в конце концов он будет обнаружен и ликвидирован, вполне вероятно, что это станет следствием старых методов поиска: прочесывание местности и фиксирование передвижений, а также определение месторасположения укрытий террористических группировок - иными словами, методов, которыми в настоящее время пользуются спецподразделения.

Вместе с тем, нельзя отрицать того, что современные беспилотные средства воздушного наблюдения на предварительных стадиях играли и продолжают играть важную роль в ликвидации "Аль-Каиды" в Афганистане. Но ведь важно не только обнаружить противника. Так, во время боев в районе Тора Бора к бен Ладену удалось подобраться достаточно близко. Министр обороны США Дональд Рамсфельд отверг идею о том, что размещение войск в районе проведения операции может иметь решающее значение. Он также подверг сомнению необходимость захвата бен Ладена.

Но совершенно очевидно, что он ошибается. Захват или ликвидация бен Ладена имели бы решающее значение для того, чтобы сбросить сумрачный плащ, окутывающий Запад с 11 сентября. Было бы крайне желательно увеличить численность солдат, преследующих бен Ладена. С другой стороны, речь должна идти о хорошо подготовленных солдатах. Американские и британские спецподразделения отказываются от недостаточно подготовленных подкреплений, не желая снижать эффективность контингентов. Мы уже поняли, что боеспособность этих подразделений нельзя увеличить даже за счет применения высоких технологий. Решение может заключаться лишь в увеличении численности солдат, которых западные правительства могут рискнуть направить для участия в наступательных операциях за рубежом, но подготовка этих военнослужащих должна соответствовать стандартам специальных войск.