Иностранная пресса о России и не только

Шел 1991 год. Михаил Горбачев все еще сидел в Кремле, СССР уже приближался к своей гибели, а российские заводы простаивали. Остро нуждаясь в совете, лучшие умы обратились к Западу в поисках модели для российской экономики: они сели в самолет, направлявшийся в Сантьяго, чтобы обсудить этот вопрос с генералом Аугусто Пиночетом.

Константин Кагаловский, ставший впоследствии представителем России в МВФ, вспоминает, как его в составе группы молодых экономистов провели через несколько прихожих, прежде чем их представили самому генералу Пиночету. "Он выглядел как Сталин в старых советских фильмах, - вспоминает Кагаловский. - Об этом напоминали некоторые детали, связанные с его военной формой и манерами". По его словам, генерал Пиночет был то добрым, то суровым.

Так начался удивительный "роман" между страной, стремящейся откреститься от своего советского прошлого, и бывшим латиноамериканским диктатором, который никогда ни на кого не оглядывался.

С момента той встречи, состоявшейся весной 1991 года, россияне перепробовали множество путей, стремясь ухватиться за спасательный круг в трудные для страны времена. Некоторые обращались к российскому прошлому, ставя в пример Петра Великого или даже Ивана Грозного. Другие считали образцом для подражания бывшего британского премьера Маргарет Тэтчер и китайского лидера Дэн Сяопина.

Генерал Пиночет не имеет большого числа сторонников в России, и многие россияне его резко осуждают. Однако его российские поклонники весьма влиятельны и очень настойчивы. Когда, к примеру, в 1999 году британские власти арестовали бывшего диктатора, в чилийское посольство в Москве посыпались письма от симпатизирующих ему россиян - достаточное число российских граждан испытывает уважение к бывшему диктатору, а некоторые российские политики открыто разыгрывают пиночетовскую карту.

Александр Лебедь - генерал с сиплым голосом, ставший губернатором в Сибири - сам назвал себя поклонником Пиночета, когда хотел заручиться поддержкой своей президентской предвыборной кампании в 1996 году. Другим политикам подобное сравнение навязывали их поклонники. К примеру, Сергей Степашин постарался избежать подобной параллели в 1999 году, когда она угрожала его назначению на пост премьер-министра. "Я не генерал Пиночет,- заявил он парламенту, где доминировали коммунисты. - Моя фамилия Степашин". Парламент одобрил его кандидатуру.

Потеряв всякие иллюзии после десятилетия экономического упадка и политического хаоса, некоторые россияне восхищаются Пиночетом, главным образом, из-за его жесткого авторитарного правления. Однако причины следует искать глубже: речь идет об ответной реакции на советскую пропаганду. Генерал Пиночет был любимой "страшилкой" советских СМИ, когда, в первую очередь, обращали внимание на его кровавый военный переворот 1973 года, в ходе которого при поддержке США был свергнут демократически избранный президент-марксист Сальвадор Альенде. Непопулярность Пиночета среди советских пропагандистов лишь сделала его более привлекательным для многих россиян, предполагавших, что правда обратно противоположна тому, что им говорили.

Не имеет значения, что на прошлой неделе чилийский судья посадил генерала под домашний арест, и что тот должен будет предстать перед судом за десятки политических убийств, совершенных во время правления его военного режима с 1973 по 1990 год. Сегодня многие россияне предпочитают видеть отставного генерала в другом ракурсе. Для них это, прежде всего, человек, который прочно поставил на ноги экономику страны. Следуя советам экономистов-рыночников из "чикагской школы", Пиночет ввел режим жесткой экономии, приватизировал государственные компании и снял торговые барьеры. Шоковая терапия сработала, на что любят указывать российские либералы.

"Наша страна потеряла десятки миллионов жизней - и большей частью напрасно - во время большевистской революции 1917 года и последовавших за ней потрясений,- говорит ведущий российский экономист Виталий Найшуль, организовавший поездку в Чили и возглавляющий сегодня московский Институт национальной модели экономики. - Чили потеряла 3000 человек и получила высокоразвитое общество. И это объясняет реакцию россиян".

Дебаты относительно того, должна ли Россия следовать "чилийской модели", обострились с приходом к власти Владимира Путина - расчетливого экс-сотрудника КГБ. Давайте послушаем одного из неофициальных советников президента: "Пиночет принес стране стабильность - у него были очень конкретные цели,- говорит глава "Альфа-банка" Петр Авен.- Этой его определенности России сейчас и не хватает".

По словам Авена, это не означает, что Путин, по примеру Пиночета, должен прибегнуть к политическим репрессиям. По правде говоря, у него есть и свои методы наведения порядка.

После 13 месяцев пребывания в Кремле Путин нейтрализовал коммунистов, предложив им высокие посты в парламенте. В результате в России больше нет сильной левой оппозиции. Чтобы запугать других политических противников, Кремль прибег к услугам государственных СМИ и правоохранительных органов. Путин использует судебную власть, чтобы взять под свой контроль единственный в России независимый телеканал НТВ. Общественные дискуссии по ключевым вопросам - расходы на содержание правительства, коррупция, жестокая война в Чечне - свелись до уровня шепота.

Тем временем Путин начал осуществлять экономические реформы и навел, по крайней мере, подобие порядка в хаотичной финансовой системе. Магнаты, в 90-х годах нажившие на приватизации огромные состояния, теперь послушны. Парламент, который одно время шел на открытый конфликт с Кремлем, сейчас покорно одобрил предложенные правительством реформы в сфере социального обеспечения и налоговой политики и впервые с момента развала СССР принял сбалансированный бюджет.

Некоторые советники Путина предпочитают изображать его современным Петром Великим. Однако сравнения с Пиночетом тоже не прекращаются. Главный экономический советник Путина Андрей Илларионов не считает себя поклонником генерала Пиночета, но при этом добавляет, что россияне могут извлечь пользу из экономических реформ в Чили. В прошлом году Илларионов даже пригласил в Москву автора реформирования чилийской системы социального обеспечения Хосе Пинеру, а также Арнольда Харбергера - одного из "чикагских мальчиков", убедивших генерала Пиночета провести реструктуризацию экономики.

"Реформы в Чили действительно оказались образцом для других стран,- говорит Илларионов.- Реформы Тэтчер последовали уже после чилийских, также как и рейгановские. Чили осуществила настоящие экономические реформы. Они были первыми".

Так что, когда в 1991 году коммунистическая система начала рушиться, группа из 20 российских экономистов отправилась в Сантьяго, чтобы из первых рук узнать об эксперименте генерала Пиночета. Одним из них был Вячеслав Широнин, в то время сотрудник одного из московских НИИ.

Широнин вспоминает, какое впечатление на него и других членов делегации произвела та свобода, которая была предоставлена бюрократам из чилийского правительства для осуществления экономических реформ. К тому времени генерал Пиночет уже год как не был у власти, но правительственные чиновники говорили о реформах, словно они все еще разрабатывались "в лаборатории", без всякого давления со стороны политической оппозиции. "Возникало чувство, что им была предоставлена возможность работать, как инженерам, которые могли конструировать то, что им вздумается,- вспоминает Широнин.- Это полностью отличалось от того, к чему мы привыкли в СССР, и что происходит сейчас в России".

Широнин, в настоящее время работающий в Москве экономическим консультантом, отмечает, что многие из экономистов, участвовавших в поездке, затем заняли ключевые посты в правительстве Егора Гайдара. Гайдар был снят со своего поста после резкого скачка инфляции в 1992 году, однако стал интеллектуальным наставником либеральных реформаторов-рыночников, которые сейчас занимают доминирующие позиции в экономическом крыле путинского кабинета. Один из экономистов - Сергей Игнатьев - сейчас занимает должность заместителя министра финансов.

Представитель России в МВФ Кагаловский был одним из немногих членов российской делегации, которые в 1991 году встречались с генералом Пиночетом. Хотя Кагаловский признает, что чилийские экономические реформы произвели впечатление и на него, сейчас он хочет, чтобы российские либералы прекратили идеализировать Пиночета. Прежде всего, тот был диктатором.

"Всегда есть соблазн просто избавиться от демократических проблем и найти простое решение,- говорит Кагаловский.- В России люди всегда стремятся к простому решению".