Вопросом о сталинизме задается обозреватель The Times Майкл Биньон в связи с новым процессом над Ходорковским. "Эта тактика до ужаса напоминает 1930-е годы", - пишет автор, напоминая, что узникам сталинских лагерей накануне окончания срока часто предъявляли новые обвинения, и многие, не выдержав психологической травмы, кончали с собой. "Кремль, несомненно, старается, в числе прочего, сломать Ходорковского", - отмечает Биньон.
По его мнению, главное преступление Ходорковского в глазах Кремля - не экономическое, а политическое. Поначалу Ходорковский почти не считался с законами, но затем осознал, что прозрачность и этичность идут на пользу бизнесу. Но при этом он нарушил границу дозволенного, неофициально установленную Путиным: занялся политикой, поясняет автор. На суде бывший магнат не раскаялся, за что и был наказан дополнительно: как и при Сталине, ему ужесточили условия содержания. Ходорковский продолжал настаивать на своей невиновности, и потому теперь его судят вновь.
Тем временем реабилитация Сталина в России прогрессирует, отмечает автор. Так, российские издатели отказались от планов опубликовать книгу британского историка Орландо Фиджеса, которая рассказывает о доносчиках в сталинские времена. Интеллигенты и правозащитники настороже: с инакомыслием больше не мирятся, а кара за него слишком напоминает события из жизни предшествующих поколений.
