Иностранная пресса о России и не только

Операция по спасению заложников в Северной Осетии вновь продемонстрировала слабость российских спецслужб и стала новым свидетельством того, что Кремль является самым слабым звеном в международной войне против терроризма.

Кризису, начавшемуся в среду в маленьком городке Беслане, постоянно не хватало ясности: в сообщениях количество террористов и заложников все время менялось. В пятницу, за несколько часов до начала операции, Кремль отрицал, что для освобождения большого количества детей будет применяться сила. Даже глядя телесюжет об операции по спасению, трудно было понять, как закончился кризис.

Российские издания сообщили, что крыша спортзала, где находилось от 350 до тысячи или более заложников, частично обвалилась после того, как в школе прогремел взрыв. Спустя мгновения десятки детей - полуодетых, окровавленных и обезвоженных - видели бегущими из школы. Несколько часов после этого были слышны взрывы, сотни выстрелов, в то время как родители и другие жители Беслана набились в школу в поисках детей.

На следующий день власти сообщили, что более 600 жертв теракта госпитализировано, а количество тел, по оценкам, составило 350. В начале кризиса с заложниками было восемь погибших. Количество захватчиков варьировалось от 17 до 40. По некоторым сообщениям, какое-то количество боевиков - возможно, пятеро - было убито в ходе спасательной операции. Российские СМИ отмечают, что многие из них были гражданами арабских стран. Другие сообщают, что некоторые боевики скрылись, переодевшись в штатское, когда первые дети убежали из здания. Российское телевидение показало кадры, в которых мирные жители избивали человека, которого они приняли за одного из захватчиков.

Почти ничего о трагедии не сообщали с уверенностью, трудно определить даже количество погибших. Отсутствие ясности показывает: что-то не так с российскими спецслужбами.

Хотя очевидно, что власти были заинтересованы в неразглашении важной информации, утечка которой могла бы повредить безопасности заложников и планам по их спасению, отсутствие подробностей проливает свет на проблемы Кремля в борьбе с терроризмом.

Президент России Владимир Путин, конечно, доволен тем, что кризис с заложниками завершился, но число потерь потрясает: фактически все заложники убиты или ранены. Должно быть, сейчас он задается вопросом о том, как в течение двух недель экстремистам удалось уничтожить два самолета, смертнице - совершить теракт у станции метро в Москве, а банде боевиков - захватить школу, удерживать более тысячи человек и три дня держать в заложниках его президентскую власть. Очевидно, что спецслужбы подводят его.

Путин публично заявил о том, что знает: спецслужбы не дают ему надежной информации. Во время поездки в Чечню после убийства 9 мая кремлевского ставленника Ахмада Кадырова и июньского визита в Ингушетию после вылазки террористов Путин, по сообщениям, был потрясен тем, насколько его вводят в заблуждение силовики, то есть тяжеловесы из спецслужб. Кризис с заложниками в Беслане стал еще одним примером того, как его подводят доверенные и лояльные сторонники.

Нет оснований считать, что некомпетентность и коррумпированность спецслужб направлена на то, чтобы навредить Путину. Но Путину вредит их неэффективность и использование государственных полномочий в угоду личной выгоде. Косвенно он признал это в субботнем обращении к нации.

Путин по сей день энергично поддерживает и продвигает своих бывших коллег из КГБ и других советских спецслужб. Они полезны при подчинении так называемых "олигархов" и ужесточении контроля над электронными СМИ. Однако они не справились со своей главной обязанностью: защитой российских граждан и созданием благоприятного имиджа для своего патрона.

В контексте последнего кризиса с заложниками есть надежда, что Путин сделает паузу. Он пришел к власти с простой программой: правопорядок. Главным пунктом этой программы было искоренение чеченского экстремизма и насилия. Почти пять лет спустя Путин может с уверенностью говорить о том, что Россия стала более процветающей, более уважаемой в мире и готовой стать крупным энергетическим игроком.

Однако последние события высвечивают то, что в России не изменилось. Она не стала безопаснее. России предстоят новые теракты и, возможно, новые захваты заложников, пока продолжается политический и гуманитарный кризис в Чечне. Ясно, что Кремль не готов к этой угрозе.

Россия, несомненно, является мишенью международного терроризма, в особенности - вооруженного исламского фундаментализма. Но ясно и то, что она является мишенью из-за того, что верхушка спецслужб руководствуется неверными стимулами и недальновидным представлением о тех, кто атакует страну и другие регионы мира.

Кремль требует от Запада помощи в подавлении чеченского сопротивления, но отстраняется от борьбы с международным терроризмом, если она не сосредоточена на Чечне. При таком подходе Кремль вредит самому себе и подвергает гражданское население ненужному насилию.

Россия оказалась самым слабым звеном в "войне против терроризма". Кремль стремится к партнерству с США, когда иностранные боевики представляют для него угрозу: согласие на развертывание американских военных баз в Центральной Азии - хороший тому пример. На сегодняшний день Россия стремится получить международную безопасность с минимальными политическими затратами, что позволяет кремлевскому истеблишменту сохранять внутри страны статус-кво. Это привело к провалу: доказательство - трагическая гибель сотен детей в Беслане.

Путину нужна новая команда советников для "войны с терроризмом", войны, которую Россия проигрывает. Путину необходимо доказать, что он держит под контролем силовиков, а не наоборот. Если он этого не сделает, Россия останется жертвой собственной халатности.

Мир может возмущаться гибелью невинных людей в России от рук террористов, но не будет так уж жалеть Кремль, который не в состоянии навести порядок в собственном доме. После этих недель Россия скорее является проблемой, а не участницей борьбы против террористов.