Иностранная пресса о России и не только

18 июля 1942 года мой дед, Марк Николаевич Медиш, был арестован НКВД во время прогулки в центре Краснодара, недалеко от своего дома. Мой дед был ученым-микробиологом. В то время бронированные дивизии Гитлера прорывались к Кавказу, и менее чем месяц спустя, в середине августа, немецкие войска вошли в Краснодар.

После ареста моего деда агенты НКВД провели обыск в его квартире. Они изъяли его блокноты, листы с записями и визитные карточки, которые он хранил. Мой отец был одним из свидетелей, которого заставили подписать протокол об обыске. Двумя другими свидетелями стали соседи.

Много лет наша семья пыталась узнать, что же случилось с дедом. Только после распада Советского Союза в 1991 году ученые и члены семей миллионов погибших при Сталине получили доступ к архивам. России нужно изгнать призраки прошлого, если она хочет стать по-настоящему демократической страной, и избежать новых злоупотреблений со стороны власти. Но в России часто предпочитают не вспоминать о болезненных моментах истории. Нашей семье понадобились долгие годы, чтобы узнать о судьбе деда.

В ответ на свой запрос в архивы бывшего КГБ я получил ксерокопию двадцати из тридцати семи страниц дела, которое было возбуждено в отношении моего деда. Здесь было обвинительное заключение, протоколы ареста и допроса. На первой странице дела стоял штамп "Хранить вечно".

Моего дедушку посадили в тюрьму в здании НКВД, которое находилось в одном квартале от его дома. Это здание все еще стоит в Краснодаре, в нем находился КГБ, который стал преемником НКВД, а сегодня там ФСБ. Несмотря на то что дед содержался в тюрьме рядом с домом, его семье не разрешили повидаться с ним. Близкие больше не увидели его никогда.

Самые поразительные в материалах дела - фотографии деда. На пожелтевшей фотографии - человек, который мог предчувствовать, что его дни уже сочтены, но смотрит в объектив дерзким взглядом. В материалах дела также содержится справка, что Марк Николаевич был "пригоден к физическому труду" в ГУЛАГе.

В судьбе деда сыграла свою роковую роль ошибка следователей. В материалах дела Марк Николаевич был назван "бывшим членом партии социалистов-революционеров", то есть партии, которая боролась как против царя, так и против большевиков. На самом деле, в молодости Марк Николаевич был арестован в 1901 году в Харькове за участие в студенческой демонстрации. Среди его знакомых были социалисты-революционеры, но он сам не состоял ни в какой партии.

НКВД также обвинял о его в подозрительных контактах с немецкими учеными и бизнесменами, которые приезжали в Россию в 1920-х и 1930-х годах. В это время Россия и Германия, два государства-изгоя, сотрудничали между собой в научной, технической и военной сфере. После начала войны причастные к такому сотрудничеству стали вызывать подозрения.

Допрос был коротким и формальным:

Вопрос: "Вы служили в нашей армии или в какой-либо другой армии?"

Ответ: "Я служил в царской армии с октября 1916 года по июнь 1917 года".

Вопрос: "Ваши родственники служили в Белой армии?"

Ответ: "Нет".

При этом Марк Николаевич не упомянул о том, что он сам служил в Белой армии. В конце Гражданской войны он находился в Крыму и серьезно заболел, поэтому и не смог покинуть страну. Он пережил тиф и женился на своей медсестре. Их единственный сын, мой отец, родился в 1924 году.

НКВД обвиняло Марка Николаевича в том, что он "пропагандировал неизбежность поражения Советского Союза в войне с Германией". Его называли участником "антисоветской группы реакционной интеллигенции", которая "готовилась встретить немцев и помогать им осуществлять управление в регионе".

Пожилой биолог был назван контрреволюционером и врагом народа. На самом деле он был жертвой красного террора, который начался после революции и продолжался десятки лет.

Мой дед был истинным патриотом России. В 1914 году он вернулся в Россию после десяти лет обучения в Европе, для того чтобы с оружием в руках защищать свою родину от армий немецкого кайзера.

По советской терминологии то, что произошло с Марком Николаевичем, можно назвать "профилактический арест". Вначале человека арестовывали, и лишь затем ему задавали вопросы, если вообще задавали.

"Грехи" моего дедушки - его профессия и социальное происхождение - стали его смертным приговором. Марк Николаевич происходил из дворянской семьи, многие поколения которой служили офицерами в российской армии, включая героев войны с Наполеоном. Его мать была немецкой баронессой.

Дед был рад переезду в провинциальный Краснодар, так как там были хорошие условия для проведения его экспериментов с сельскохозяйственными культурами. Но и там его не оставила в стороне политика. В 1930-х годах Сталин в области биологии сделал ставку на Лысенко, украинского крестьянина, который имел диплом по садоводству. Мой отец вспоминал, что дед открыто высказывал сомнения в авторитете Лысенко.

В деле моего деда говорится, что его перевели в ведение управления НКВД в Узбекистане. Вероятно, в этот регион его и направили, но он так туда и не попал.

В начале августа 1942 года, незадолго до того, как немцы достигли Краснодара, моего деда вместе с другими политическими заключенными эвакуировали специальным поездом. В ста километрах от Краснодара поезд подвергся бомбардировке немецкой авиации. Многие заключенные погибли, причем некоторых расстреляли охранники из НКВД, кто-то попытался бежать и вскоре был схвачен вновь, несколько человек пешком вернулись домой, в Краснодар. Моего деда среди них не было. Мы так и не узнали, как он закончил свою жизнь.

В январе 1955 года КГБ закрыло дело в отношении моего деда за отсутствием доказательств. Но только осенью 2004 года мы получили официальное извещение о том, что Марк Николаевич "полностью реабилитирован". При этом мы не получили никаких извинений.

Сталин совершал массовые убийства. Согласно данным НКВД, в 1942 году в ГУЛАГе находились 1 млн 777 тысяч человек. Из них не менее 352 тысяч умерли в заключении. Одним из погибших стал Марк Николаевич Медиш, муж и отец, ученый и патриот.

России все еще нужно приложить титанические усилия для того, чтобы избавиться от прошлых стереотипов. Сталин все еще остается популярным в России, показывают результаты опросов общественного мнения. Постсоветская Россия должна осудить ужасы прошлого. Нужно не забывать о плохих страницах истории.

Марк Медиш, юрист из Вашингтона, с 2000 по 2001 год был директором по вопросам России и Украины в Совете национальной безопасности