Иностранная пресса о России и не только

Ностальгия по Тито и стремление к хаосу: страх перед потерей Косово держит Сербию в напряжении - несколько разговоров в белградских кафе под люля-кебаб и сливовицу

Тито жив? В каком-то смысле - да, по крайней мере, в его музее в Белграде. Водруженный на четыре опоры, здесь без движения стоит черный, шестидверный пульмановский Mercedes 600 1967 года выпуска, на котором отец сытого коммунизма объезжал когда-то Югославию. Если, конечно, не отдавал предпочтение служебному Rolls-Royce Phantom V 1960 года выпуска, который сейчас собирает пыль в фойе музея.

У сторожа все еще хранится крупноформатный календарь с фотографиями маршала в его многочисленных и любимых светлых полотняных костюмах, однако он смущенно признается: "Сюда уже мало кто заходит. Все идут наверх, на выставку современного искусства". Видеоинсталляции, пять белых человеческих фигур с часами вместо голов и картины во всю стену с Че Геварой, Лениным и бесконечным множеством панков.

Но все же Тито жив. У него голубые со стальным отливом глаза, на нем застиранная вязаная кофта картофельного цвета, он курит. И, стоя под большой искусственной липой, держит наготове карандаш. Здесь, в Белграде, где через восемь лет после натовских бомбардировок рядом со сливовицей благополучно соседствуют Jägermeister и Jack Daniel's, Йошка Иосип Броз выписывает счета.

Внук создателя югославского государства, которого, как и деда, зовут Иосип Броз, несмотря на стаж в 44 года, все еще вынужден работать: поэтому в свои 60 лет после службы в полиции и пятнадцати лет на ниве бизнеса, производства пластмассовых изделий, результатом которого оказалось банкротство, он продолжает работать директором кафе, получившего свое название в честь этой липы.

Йошка Иосип Броз быстро сворачивает на тему, о которой в эти дни говорит весь Белград - кризис в Косово. Нет, Косово принадлежит Сербии, поскольку это "историческая колыбель сербов". И точка. При его деде, золотой бюст которого наблюдает за его работой, до такой конфронтации "никогда бы не дошло", говорит Иосип Броз.

В ближайший понедельник тройка, состоящая из представителей ЕС, США и России, передаст генеральному секретарю ООН свое предложение о будущем статусе Косово - которое формально все еще принадлежит Сербии. В белградских кафе почти все отказываются отпускать Косово. Несмотря на то, что это одно из беднейших мест в Европе. Независимость Косово снова может разжечь волнения на Балканах - в особенности среди сербов.

Фантомные боли у 10-миллионного сербского народа никак не утихнут. В основном, по причине национальной гордости: Косово, населенное преимущественно албанцами, с его историческими монастырями считается местом рождения Сербской православной церкви - а также Сербии.

Новое кафе. В "Веселой долине" звучат ностальгические мелодии. При всем том бар, чьи посетители предпочитают ракию - ракией сербы называют свою фруктовую водку, - принадлежит молодым людям. Бранко и Лене Несичам всего по 31 году, и они продвигают второй наряду с Тито югославский бренд - сливовицу. Благодаря своему современно оформленному бару, где по вечерам за девятью столами дымят продвинутые белградцы, они надеются, что их сливовица, продукт высочайшего качества в дизайнерских бутылках, завоюет популярность на всем пространстве от Берлина до Барселоны. Пока что единственный успех, которого правительство Белграда достигло в Брюсселе перед столь желаемым вступлением в ЕС, - это открытие западного рынка для отныне защищенной законом торговой марки "сербская сливовица".

В том, что касается бизнеса, Бранко Несич смотрит вперед, в отношении же Косово его взгляды столь же традиционны, как и его водка. "Косово - это такая же часть Сербии, как Корсика - Франции", - говорит Бранко Несич. Унаследованную квартиру в центре города он обменял на подвал под бар в том же доме. И это "вполне нормально, что мы гордимся своей страной и не даем оттяпать от нее ни кусочка", говорит он.

Наконец, он приводит еще один аргумент, который многие сербы видят за планами по отделению Косово - месть за гражданскую войну в Югославии. "Нельзя же на нас, сербов, возлагать вину за все беды на Балканах, - говорит Несич. - Конечно, сербы участвовали в военных преступлениях, но нельзя наказывать за это весь народ. Ведь и с Германией после Второй мировой войны так не поступили".

Есть также и сербы, которые думают больше о будущем, чем о прошлом. Семья Несичей разделилась. "Молодежь часто уже не интересуется старыми грехами Югославии", - говорит Лена, жена Бранко. Она главный фотограф белградского издательства Framemedia, когда-то из Швейцарии она приехала на учебу в Белград. "Большинство сыто политикой, они хотят хорошо зарабатывать и снова свободно разъезжать по миру, как во времена социалистической Югославии". А для этого вступление в ЕС гораздо важнее, чем цепляние за "балласт" под названием Косово, говорит Лена Несич.

Однако то, что она со своим мнением находится в Сербии в меньшинстве, Лене Несич хорошо известно: "После объявления о независимости Косово сразу появятся новые проблемы".

Проблемы, о которых говорит Лена Несич, одеты в потрепанный камуфляж с нашитыми на него сербскими орлами. Небольшая группа, человек двадцать, перекрыли пересечение трамвайных путей у здания правительства в Белграде. "Доста!" ("Довольно!") - кричат они. Или: "Кража!" У ораторов в руках мегафоны. Остановившиеся трамваи освещают своими фарами разъяренных мужчин.

Кто хочет попасть к Божидару Дьеличу, вице-премьеру Сербии, стороннику реформ, приходится пройти через группу возмутителей спокойствия. Внутри найдутся капучино и объяснение, которое снова касается травмы Сербии: эти люди - ветераны войны в Косово, которые уже восемь лет требуют выплаты жалования, считая, что его присвоили сербские генералы.

Вице-премьер Дьелич предостерегает от любых изменений статус-кво провинции. Одностороннее провозглашение независимости албанским большинством в Косово "не должно открыть новый ящик Пандоры", требует Дьелич.

Сербия предлагает провинции "самую широкую автономию вплоть до собственной валюты, собственных налогов, членства в международных финансовых организациях". Косово не может быть только независимым государством и членом ООН, также оно не должно иметь собственную армию. "Гонконг плюс" называет Дьелич модель, предлагаемую им для Косово. С улицы в кабинет доносятся боевые призывы обманутых солдат.

Он мог бы не соглашаться на изнурительную работу вице-премьера. Дьелич учился в Париже и Гарварде, работал в McKinsey, ВБРР и крупном французском банке Crédit Agricole, а также на правительства России и Польши при проведении ими приватизации.

На самом деле реформаторы вроде него хотели бы "по возможности быстрого решения вопроса Косово", говорит политический советник Соня Лихт; они готовы уступить Косово поле. Однако для многих сербов это святыня. Там, на территории сегодняшнего Косово, в 1389 году православные христиане воевали с османами-мусульманами.

Однако открыто выступать за независимость Косово реформаторы все же не осмеливаются, говорит Лихт - по причине преобладания националистических настроений. Политики вроде Дьелича не хотят, чтобы их заклеймили как "предателей родины".

Сербия бурлит. Даже бывшие оппозиционеры времен Милошевича вроде Стевана Никсича прогнозируют: "Если Косово отколется и мир признает его, демократическое правительство Сербии рухнет и к власти придут радикалы", - опасается журналист информационно-политического журнала Nin.

В свое время, сразу после начала авианалетов НАТО, Слободан Милошевич запер Никсича в пустую тюрьму в Белграде, поскольку правительство ожидало, что тюрьму будут бомбить.

От объявления Косово независимости Стеван Никсич снова ожидает хаоса и "потока десятков тысяч беженцев-сербов", массовых выступлений, развала коалиции между президентом Борисом Тадичем и премьером Воиславом Коштуницей - и, как итог, победы радикалов и националистов на президентских выборах, которые из-за косовского вопроса постоянно откладываются.

Ставку на хаос как следствие перемен в Косово делают не только отдельные сербские политики в Белграде. На выгоду от нестабильности рассчитывают также олигархи, например, владелец многомиллиардного состояния и глава могущественного холдинга "Дельта" Мирослав Мискович. Иностранные инвесторы по-прежнему остаются в стороне от маленького сербского экономического чуда, и Мискович мог бы по дешевке прибрать к рукам лакомые куски экономики.

62-летнего Мисковича, бывшего в 1989 году при Милошевиче вице-премьером, обвиняет в монополизме даже антимонопольное ведомство. Из-за него сербское молоко в соседней Черногории дешевле почти вдвое. И если кто торгует в Белграде товарами Zara или BMW, то только по милости Мирослава Мисковича.

Грубый капитализм пришел на смену социализму Тито. Его внук Йошка относится к этому с цинизмом. "Последует ли за развалом Югославии еще и развал Сербии, Тито все равно этого не узнает, - говорит он в "Липе". - В Сербии было хорошо до тех пор, пока Тито был жив, - заверяет он и тихо продолжает: - Кто сегодня все еще любит Тито, больше не может позволить себе сходить в ресторан. Сербии сегодня пришел конец".