Иностранная пресса о России и не только

Сегодня в Рамаллахе, вернувшемся к обычной жизни, больше думают о повседневных вещах, чем об идеологии насилия, которая привела к ненужным жертвам, бедности и безработице, но, прежде всего, к жестокому поражению. Не хватает денег, это правда, но в магазинах полно людей, которые хотят удовлетворить свои основные потребности или хотя бы порадовать глаз. Изящный особняк, в котором расположились офисы премьер-министра Махмуда Аббаса (Абу Мазена), выглядит как монумент новому курсу. Напоминанием о трагедии, длившейся больше 1000 дней кровопролитного восстания, остаются лишь развалины Мукаты, квартала призраков. За нагромождением металлических каркасов того, что раньше было "Мерседесами" службы безопасности и бронированными джипами главы палестинской администрации, меланхолично развевается флаг, обозначающий крошечный уголок жизни и национального достоинства в пустыне разрухи.

Там протекает политическая драма самого знаменитого осажденного, Ясера Арафата, который день за днем наблюдает за падением основ того, что когда-то было его империей. Продолжающееся перемирие для престарелого раиса является подтверждением его полного поражения. Все уверены в том, что возврата к прошлому не будет.

У 140 тысяч государственных служащих, получающих от палестинской администрации заработную плату в размере около 300 евро, сменился хозяин. Они больше не являются армией, созданной Арафатом, всегда готовым продвинуть своих людей и купить противников. Правда в том, что "хунда" (перемирие), арабское слово, так же как интифада (восстание) и шахид (мученик), ставшие частью международного лексикона, укрепляется благодаря деньгам, которые новые руководители вывели из-под контроля Арафата. Он продолжает получать президентские субсидии в размере 97 млн долларов в год, но больше не сможет распоряжаться средствами, поступавшими в черный фонд, которым распоряжался лишь он сам. Этот удар по власти Арафата был нанесен не мягким и молчаливым Абу Мазеном, а могущественным министром финансов реформатором Саламом Файядом. Ему удалось перевести в казну палестинской администрации огромные налоги на импорт, на нефть, сигареты национального производства, а также доходы многопрофильной фирмы с загадочным бюджетом, которая формально была государственной и подавляла почти все частные и самостоятельные инициативы, а в конечном счете, способствовала укреплению механизма коррупции и экстремистских группировок.

Радикальные реформы, проведения которых добивались израильтяне, за проведение которых выступало большинство палестинского населения и которых требовали американские посредники, были связаны, прежде всего, с установлением контроля над казной. Сегодня застенчивый Абу Мазен, который никогда не верил в насилие, в камни, автоматы, самоубийственные теракты, но верил в эффективность диалога, обязательств и необходимость вести переговоры, может продемонстрировать своим министрам ключи от сейфа. Кроме того, ему удалось перевести под власть министра внутренних дел (которым является Абу Мазен) и преданного ему координатора Мохаммеда Дахлана три из девяти аппаратов безопасности. Было нелегко вывести из-под контроля Арафата шесть других аппаратов, включая и разведку. Египетский эмиссар Омар Сулейман направил Арафату грубое и красноречивое послание: "Если Абу Мазен победит, ты получишь большие преимущества, если проиграет, тебе придется платить за все".

Арафат, оказавшийся прижатым к стенке, превращается из льва в ягненка. Однако на протяжении последних недель, следуя курсом на политическое выживание, он пытался обойти запреты нового правительства, опираясь на десятки преданных авторитетных политиков в ранге министров. Он получил категоричные ответы от министра финансов, сообщившего об "отсутствии средств на непредвиденные расходы", и от премьер-министра. Арафату пришлось адаптироваться к новому положению. Он стремится защитить свою формальную власть президента, имидж символа палестинского сопротивления, и, возможно, он хочет, чтобы ему обещали свободу передвижения с правом возвращения.

Деньги заставили покориться Арафата, так же как и "Хамас". Во время интифады исламисты завоевывали позиции и поддержку благодаря социальным инициативам, финансируемым из-за рубежа. Директор палестинского филиала Tv Mbc Набиль Хатиб рассказывает: "После начала второй интифады один из саудовских телеканалов организовал сбор средств в поддержку палестинского народа. За неделю было собрано 60 млн долларов, но все они были направлены исламистским социальным организациям". Естественно часть средств поступила "Хамас" и его военному крылу. Становится понятным, почему Буш вырвал у стран региона (во главе с Саудовской Аравией) обязательство прекратить финансирование экстремистов. Становится понятным, почему "Хамас" и "Джихад" первыми согласились на перемирие.

Абу Мазен не любит толпы, телевидение, красные ковровые дорожки и популистские заявления. Но, чтобы улучшить условия жизни палестинцев, ему необходима тайная помощь со стороны Израиля: если она будет явной, то его позиции ослабнут. Палестинцы пока не стремятся к достижению крупных целей. Им нужна работа, безопасность, у них два основных требования: немедленное освобождение заключенных (около 10 тысяч) и прекращение осады.

Решение правительства Шарона освободить первых заключенных (350), обвиняемых в совершении административных преступлений (например, нелегальное проникновение в Израиль), можно считать значительным шагом. Перемирие больше не является обещанием, а дорога к миру перестала быть химерой. Но так ли это? На Ближнем Востоке очень опасно не оставлять места сомнениям.