Слияние крупнейшего европейского сталелитейного предприятия Arcelor с российским лидером отрасли "Северсталью" породило принципиальную дискуссию о том, может ли Европа согласиться с тем, чтобы во главе ее транснациональных концернов вставали российские олигархи? Ведь в том, что так оно и будет, босс "Северстали" Алексей Мордашов нисколько не сомневается, даже не получив пока согласия акционеров Arcelor. После объединения он собирается быстренько расстаться с ролью "поглощенного" младшего компаньона и стать первым лицом в люксембургском концерне. Возможно, с точки зрения тактики было бы умнее не лезть на рожон. Но Мордашов уже поставил вопрос, далеко выходящий за рамки проблем Arcelor: готова ли, собственно, Европа отдать экономические жемчужины старого континента в руки российских олигархов?
Кто, однако, собирался серьезно препятствовать тому, чтобы российские магнаты с их миллиардами скупали контрольные пакеты акций предприятий на западных фондовых рынках? Московским дельцам хотя бы в одном следует отдать должное: они в кратчайшее время сделали свои фирмы прибыльными, выведя их, как это нередко случалось, в лидеры соответствующих отраслей. Теперь они, как Скрудж Мак Дак, купаются в нефтяных, никелевых и стальных долларах, потому что намного быстрее и ловчее европейских конкурентов научились играть на клавиатуре капитализма. Вопреки или как раз благодаря постоянной угрозе Путина национализировать слишком успешные российские предприятия.
Таким образом, движение на Запад служит одновременно убежищем в тихой гавани. И снова вернемся к Мордашову: можно ли оставить на капитанском мостике будущего танкера мирового рынка человека, который в собственной стране заполучил контрольный пакет акций "Северстали" только посредством многомесячной невыплаты зарплаты своим рабочим? Им, чтобы прокормить свои семьи, пришлось продать акции, полученные в ходе приватизации советской собственности.
Впрочем, Роман Абрамович, знаменитый нефтяной миллиардер, которого любят выставлять спасителем "Челси", таким же образом стал владельцем концерна "Сибнефть". Недавно он продал его "Газпрому" за 13 млрд долларов. Вдобавок ко всему в российской нефтяной промышленности - в отличие от сталелитейной - процветали заказные убийства и беспардонные программы кредитования в обмен на акции. Именно так ненасытные олигархи, близкие к Кремлю, прикарманивали самые лакомые куски бывшей советской экономики.
Тем не менее: Мордашова нельзя обвинить в убийствах. Кроме того, в его случае было бы корректно упомянуть о том, что в США он купил сталелитейное предприятие Rouge Industries, стоявшее не грани банкротства, модернизировал его и тем самым уберег от неминуемой кончины. Сегодня промышленная группа Мордашова является одним из наиболее современных концернов в отрасли и в мире. Кроме того, глава этого концерна - ярый сторонник интеграции России в ВТО.
Вышеперечисленное является основной предпосылкой того, что кремлевские капиталисты - как того желают на Западе - цивилизуются и станут порядочными участниками рынка. Итак, если кто хочет видеть Россию частью мирового бизнес-сообщества и является противником вновь возникающего в Европе нездорового духа протекционизма, он должен держать двери распахнутыми перед российскими олигархами.
Однако остается моральный вопрос: можем ли мы позволить им поглощать западные концерны, им, российским промышленным боссам, которые не только имеют плохую репутацию, но все еще зачастую управляют своими предприятиями скандальными методами? Они быстрее, чем Морганы или Рокефеллеры, меньше чем за одно поколение, смогли легализовать сомнительные с точки зрения закона многомиллиардные состояния.
Поэтому тот, кто хочет видеть российских олигархов у ворот Европы, должен со всей отчетливостью понимать: российские предприятия, имеющие незавидную репутацию, для своего выхода на биржу без труда получат кредиты и консультации в западных банках. И он должен поставить перед собой вопрос, приемлема ли с точки зрения морали покупка акций предприятий, которые, без всяких сомнений, были получены олигархами в результате мошеннических инсайдерских сделок?