Иностранная пресса о России и не только

На саммит "большой восьмерки" Владимир Путин едет как лидер приобретающей все большую самоуверенность великой державы. В Хайлигендамме конфронтация между Джорджем Бушем и российским президентом грозит принять открытую форму

Если быть независимым означает быть самостоятельным, обеспечивать себе поле для деятельности и резко критиковать американскую политику, то один такой Независимый в Хайлигендамме без труда оставит позади себя все заборы и ограничения в связи с мерами безопасности. И этот Независимый - Владимир Путин.

Во внешней и оборонной политике Россия при Путине достигла относительно высокого уровня независимости от всех европейских стран и прежде всего относительно мировой державы номер один - США. При помощи методов, которые нельзя назвать абсолютно либеральными. После своего пламенного выступления в феврале на Мюнхенской конференции по безопасности российский президент в ходе визитов на Запад получает удовольствие от возможности, критикуя Вашингтон, указать на свою позицию.

При этом до сих пор он выглядел как зять, который во время семейного праздника неожиданно выговаривает родственникам жены все, что он о них думает. И в Хайлигендамме Путин, скорее всего, станет причиной того, что гармоничного настроения на встрече не будет.

Бурлящий гнев рано или поздно выплескивается наружу

Для отношения Путина к Западу в последние годы подошел бы девиз - "бурлящий гнев рано или поздно выплескивается наружу". Он принял от своего предшественника Бориса Ельцина Россию, чья государственная независимость как внутри страны, так и за ее пределами была сильно урезана. Имея гигантскую задолженность перед Западом, Россия стала добычей собственных сомнительных финансовых воротил, которые поливали друг друга грязью в подконтрольных их автократичной власти СМИ.

Прибывшие в Россию из Америки экономические советники нередко подтверждают подозрение, что они хотели помочь впасть в кому раненому подопытному кролику, которого представляла из себя Россия. Осенью 1998 года в России разразился валютный кризис. Российская Федерация к тому же перестала полностью контролировать свою территорию.

Во многих районах Чеченской республики, по территории схожей с Тюрингией, власть была сосредоточена в руках хорошо вооруженных криминальных банд и экстремистов, имевших связи с талибами. Чечня превратилась в тренировочный лагерь для воинов джихада более чем из 50 стран. На особое понимание этой проблемы на Западе русские тогда, в 1999 году, не могли рассчитывать. Тогда оставалось еще два года до теракта дружественной Талибану "Аль-Каиды", совершенного 11 сентября 2001 года. Вес России в мире в конце 90-х был ничтожно мал, в политическом плане она была похожа на использованные шины. В США за гибелью бывшего соперника следили не без удовольствия.

Прусский девиз: быть большим, чем кажешься

В этой ситуации знаток немецких реалий Путин положился на прусский девиз: быть большим, чем кажешься. Недальновидные наблюдатели развлекались, издеваясь над бывшим агентом КГБ как над "человеком без свойств" (Süddeutsche Zeitung). Это было ему только на руку. Под предлогом того, что он хочет создать "зоны безопасности" вокруг Чечни, по его приказу осенью 1999 года мятежная республика была разгромлена, территория занята. И все это ценой продолжительных тяжелейших нарушений прав человека.

При помощи ФСБ, которую он раньше возглавлял, он устранил в первый год своего президентства обоих прозападных финансовых магнатов - Владимира Гусинского и Бориса Березовского, вынудив их уехать в изгнание. После того как спустя три года самый богатый человек в России, нефтяной миллиардер и друг США Михаил Ходорковский попытался выступить против Путина, президент отправил его на 8 лет в тюрьму. Параллельно с выстраиванием авторитарной системы внутри страны в мире росли цены на нефть и газ. Путин получил возможность модернизировать и укрепить армию и спецслужбы.

Случилось то, на что мало кто рассчитывал: Россия снова вернулась на мировую политическую арену, делая акцент на том, что США для себя считают само собой разумеющимся: национальные интересы. Российские действия технически и в моральном плане мало отличаются от тех методов, какими на протяжении десятилетий пользуются США: важные в геополитическом отношении государства на заднем дворе великой державы, среди них и режимы палачей, поддерживаются при помощи денег и тайных услуг.

Обвинения в империализме в адрес США

Критика Путина в адрес курса США связана прежде всего с тем, что Вашингтон хочет видеть мир однополярным, мир, в котором США доминировали бы. Но это, заявил Путин во время беседы с президентом Греции в конце мая в Москве, является "диктатом и не чем другим, как империализмом". Впервые после развала Советского Союза Путин применил в отношении политики США термин "империализм", который основатель советского государства Ленин определил как "последнюю стадию капитализма". Одновременно с этим Путин продолжает называть Америку партнером, а президента США Джорджа Буша - даже другом. Мой друг, империалист - подобные перекосы имеют место, когда Путин в бонапартистской манере пытается обещать многое многим.

Путин знает, что у него и близко нет тех возможностей, которые уравнивали в силе СССР и США. Гонку вооружений старого образца Россия позволить себе не может. Тем большее значение приобретают в сегодняшней российской политике те шахматные ходы, которые могут смутить и озадачить партнера. Путину не нужны ни советники, ни переводчики, чтобы, опираясь на немецкие источники, составить себе картину существенных разногласий между Берлином и Вашингтоном: например в том, что касается вопроса о защите климата или нежелания США подписывать Киотский протокол.

От внимания Кремля не ускользает то, что федеральное правительство все более критично взирает на войну в Афганистане, которую ведут американцы, которая из-за жертв среди мирного населения разжигает партизанскую войну. Друг Германии в Кремле в курсе одинаковых оценок российских и немецких информагентств относительно того, к какой катастрофе в Ираке привело решение администрации Буша.

Мечта о создании оси Париж-Москва-Берлин

В Кремле еще не угасло желание противопоставить американскому главенству ось Париж-Москва-Берлин, олицетворением которой в одну историческую секунду стало трио Жака Ширака, Герхарда Шредера и Владимира Путина. В Москве не тешат себя иллюзиями, поскольку именно в этот момент все говорит не в пользу этого, в первую очередь из-за "проамериканской линии в политике Меркель и Саркози", - так пишет кремлевский аналитик и бывший генерал КГБ Вагиф Хусейнов. То, как Россия сама себя оценивает в преддверии саммита "большой восьмерки", комментирует Юлий Квицинский, бывший посол СССР в ФРГ, занимающий сегодня должность первого заместителя председателя комитета Госдумы по международным делам: "Запад усиливает давление по всем каналам".

Это будет логичным только в том случае, если Путин придаст своим заявлениям в Хайлигендамме жесткий тон и, прежде всего, по поводу той темы, которая сегодня раздражает российское руководство больше всего: запланированное размещение американской системы ПРО в Европе. При этом для русских здесь главную роль играют не технические детали.

В SPIEGEL за эту неделю Путин заявил о том, почему планы США имеют для него такое принципиальное значение. "Впервые в истории на европейском континенте появляются элементы ядерного потенциала Соединенных Штатов Америки. Это просто меняет всю конфигурацию международной безопасности". Глава российского государства предупреждает, что американский противоракетный щит может разрушить стратегический баланс в мире.

Европейская политическая карта меняется

И эту точку зрения Путина не изменят звучащие в духе социальной педагогики увещевания канцлера Ангелы Меркель о том, что необходимо "устранить разногласия и предрассудки". Отрицательное отношение Путина к американским планам разделяют большинство немцев. На понимание немецкой общественности Путин может рассчитывать и касательно других тем, которые будут обсуждаться в Хайлигендамме. Российский президент исходит из того, что признание независимости Косово будет иметь последствия для других регионов мира.