Иностранная пресса о России и не только

На протяжении большей части тех двух месяцев, которые миновали со времени мартовских выборов, можно было ни разу не вспомнить о том, что Путин скоро оставит пост президента России - и это, в каком-то смысле, скорее хорошо, чем плохо. Первый в истории России период передачи полномочий от уходящего президента к новоизбранному мог бы обернуться для Кремля проблемами и несущими дестабилизацию междоусобными распрями. Тем не менее, все прошло гладко.

Может быть, это отчасти объясняется решением Путина сделаться премьером. Ожидается, что он займет этот пост сразу же после инаугурации своего преемника Дмитрия Медведева. Предложив свою кандидатуру, Путин заполнил несущий в себе потенциальную угрозу вакуум. В зависимости от того, как долго он будет исполнять свои новые полномочия, можно будет понять, принял ли он их из стремления к власти или намереваясь таким образом обеспечить стабильность. Сейчас судить об этом пока рано.

Впрочем, сам факт того, что Путин остался во власти, позволил мрачному хору зарубежных критиков Кремля строить прогнозы, что феномен "постпутинской России" либо не возникнет вообще, либо просуществует недолго. Аргументация выстроена по привычному сценарию: Россия - недемократическая держава, президентские выборы в ней - фарс, а жадный до власти Путин просто-напросто стал кукловодом и будет помыкать маленьким Димой как захочет.

Существует несколько причин, по которым подобный пессимизм кажется необоснованным, но на поверхности лежат три довода. Во-первых, Путин настолько популярен, что российские избиратели разве что не единогласно избрали бы любого выдвинутого им кандидата - и никакие подтасовки тут не нужны. Кроме того, по российской конституции у президента больше полномочий, чем у премьер-министра. Наконец, биография Медведева говорит о нем как о значительно более жестком политике, чем может показаться на первый взгляд.

Но есть и четвертый аргумент в пользу той точки зрения, что смена президентов вполне может стать началом новой эры, которая принесет внешнему миру облегчение в отношениях с Россией. Этот аргумент, пожалуй, наиболее значителен, хотя его всегда недооценивают. Принеся президентскую присягу, Медведев тем самым завершил процесс возрождения Санкт-Петербурга как центра российской политической культуры и положил конец эпохе господства Москвы, начавшейся в 1918 году в результате революции большевиков.

Ага, скажете вы, но для Путина-то Санкт-Петербург был точно таким же родным городом, как и для его преемника. Действительно, он тоже вырос в этом городе и именно там начал свою карьеру, уволившись из внешней разведки.

Но родина Путина - Ленинград, чья аристократическая и интеллектуальная элита была истреблена или отправлена в ссылку; город, низведенный до статуса "второго сорта" (и ленинградцев заставили это почувствовать); город, чьим главным культурным завоеванием стала революция.

Понадобилось чуть ли не двадцать лет, чтобы этот город, созданный как российское окно в Европу, оправился от распада СССР и вновь заявил о себе. Свой вклад в это внес и президент Путин. Но он унаследовал страну от Бориса Ельцина, который был представителем московской ветви российской политической культуры. Опыт работы в КГБ в культурном отношении роднит Путина скорее со славянофильским направлением постсоветской мысли, чем с западниками, хотя он назначил на посты в своей администрации многих уроженцев Санкт-Петербурга.

42-летний Медведев является представителем другого поколения, нежели 55-летний Путин. Хотя новый президент родился в Ленинграде, он был в середине третьего десятка, когда тогдашний мэр Анатолий Собчак провел референдум о возвращении городу прежнего названия. Более того, как раз в это время он только начал работу в горсовете, где, как и Путин, вошел в ближний круг Собчака.

Анатолий Собчак - фигура несправедливо забытая. Человек демократических убеждений, профессор права и рьяный патриот Санкт-Петербурга, он был путеводной звездой для возникших в конце 1980-х демократических объединений. Как и Ельцин, он выступил против заговора 1991 года, направленного на свержение Горбачева, и остался в памяти петербуржцев как мэр, готовый отвечать на претензии реформами.

После провала на выборах 1996 года Собчака начали преследовать по политическим мотивам, и ему пришлось тайно вылететь в Париж - как утверждают, не без помощи Путина, который подключил свои связи в КГБ. В 1999 году Собчак вернулся в Россию, а на следующий год умер.

Его смерть была преждевременной, но он оставил после себя группу молодых воспитанников-технократов, которые разделяли его взгляды и постепенно занимали места в команде Путина в Москве. КГБ стал лишь одним из источников, из которых Путин черпал кадры для своей администрации; вторым таким источником стал "питомник" Собчака - и по важности он, во всяком случае, не уступал первому. В этом свете инаугурация Медведева представляется не столько символом водворения нового Путина, сколько знаком того, что в России верх берет западничество.

Если будете в Санкт-Петербурге, спуститесь в метро и съездите на Васильевский остров. На безвестном углу одной из улиц вы увидите памятник Анатолию Собчаку. На нем - единственная надпись: "Анатолию Александровичу Собчаку, возвратившему имя городу". Если Медведев останется верен своему наставнику, начинание Собчака будет перенесено с отдельного города на целую страну.