На этот раз есть фотоснимок: мешок. Американский солдат, сфотографированный в среду в Рамади, несет на плече тело своего товарища в черном пластиковом мешке. Несколько газет даже поместили этот снимок на первых полосах. До сих пор армия следила, чтобы страна не видела изображения убитых в Ираке американских солдат. Даже раненых почти не показывали.
Появилось и слово на букву "б" - "болото". Трясина, из которой невозможно выбраться. Это слово мелькнуло в апреле прошлого года, когда военные комментаторы выражали некоторые сомнения в том, что морская пехота легко овладеет Багдадом. В минувшие выходные оно вернулось в американский лексикон и прочно в нем утвердилось.
"Это именно тот термин, который нужен", - соглашается Роберт Джерсон.
Этот 60-летний американец в 2000 году голосовал за Буша. В прошлом году он верил, что уничтожение режима Саддама Хусейна было необходимостью. "Это была ошибка, это была ловушка, - говорит он сегодня. - И теперь мы не имеем права оттуда уйти".
Есть и еще одно слово, на букву "в": "Вьетнам". Когда Эдвард Кеннеди произнес его в понедельник на конференции ("Ирак - это Вьетнам для Джорджа Буша"), на него обрушился град оскорблений. В сенате один из лидеров республиканского большинства поднялся на трибуну, чтобы с дрожью в голосе обвинить сенатора из Массачусетса в измене родине - ни больше ни меньше. Сам Колин Пауэлл попросил Кеннеди выражаться "более осторожно и более взвешенно", поскольку нация нуждается в "сплоченности перед лицом вызовов".
"Надолго". Но перед словами преграды не поставишь. Американская армия только что продемонстрировала это в Багдаде: спичку к пороховой бочке поднесло закрытие газеты "Аль-Хауза", издаваемой Муктадой ас-Садром. И сегодня в США слово "Вьетнам" у всех на устах.
Джон Маккейн, четыре года назад соперничавший с Бушем на выборах в республиканской партии, был военнопленным в Ханое. Маккейн, в прошлом горячий сторонник войны с Ираком, просит президента не повторять ошибок, совершенных Белым домом тридцать лет назад: он не должен ни убаюкивать себя чрезмерным оптимизмом (что становится трудным делом), ни поддаваться колебаниям общественного мнения в угоду предвыборным соображениям.
"Мы должны сказать американскому народу, - заявляет Маккейн, - что мы ввязались в это дело надолго. И мы не можем сказать ему, как мы это делали во времена Вьетнама, что в конце тоннеля уже виден свет".
Маккейн не уверен, что американцы будут еще долго проявлять стойкость. Все говорит как раз об обратном. Организация Pew Foundation, проводящая постоянный мониторинг общественного мнения, свидетельствует: большинство (57%) американцев все еще полагает, что интервенция против режима Саддама Хусейна была оправдана. Но теперь только меньшинство из них (40%) одобряет то, как провел эту операцию Джордж Буш. Рейтинг президента упал до самой низкой отметки (43%), а 44% опрошенных высказались за вывод американских войск.
Томас Манн из Института Брукинга констатирует, что американцев беспокоят "хаос, насилие и то, во сколько человеческих жизней и долларов обходится это предприятие. И они все больше утверждаются в мысли, что у президента нет плана достижения поставленной цели".
В 1965 году две трети американцев поддерживали военные действия, начавшиеся во Вьетнаме. Лишь через два года, напоминает историк из Техаса Терри Андерсон, общественное мнение начало меняться и в стране возникло мощное антивоенное движение. В этот раз, отмечает ученый, манифестации - многочисленные, но бессильные - предшествовали началу военных действий. Во многом они были вызваны воспоминаниями о Вьетнаме, добавляет Андерсон.
Единственным, кто с радикальных позиций выступает против интервенции в Ираке, является Ральф Нейдер, независимый кандидат в президенты. Он требует, чтобы парламент начал процедуру импичмента Джорджа Буша "за постоянный обман американского народа.
Позиция демократов, которые предпринимают разнообразные маневры, чтобы охладить пыл Нейдера, не столь категорична. Они не осудили войну, когда она была объявлена, и теперь вынуждены критиковать лишь методы ее ведения.
В среду Джон Керри обвинил президента в том, что тот, руководствуясь интересами предвыборной кампании, упорно цепляется за дату 30 июня (дату передачи суверенитета Ираку). А еще Керри обещает подключить к процессу стабилизации ООН и европейские страны. Вот только не может сказать, как именно он собирается это сделать.