Иностранная пресса о России и не только

"Новая газета" теряет своих звезд при загадочных обстоятельствах, а теперь ей грозит новая опасность - маргинальность. Обходительный магнат покупает себе долю

В середине октября, спустя несколько дней после того, как была убита звездная журналистка, Дмитрий Муратов собрал ведущих сотрудников на срочное совещание. "Я сказал им, что хочу закрыть газету, - вспоминает главный редактор российской "Новой газеты" Муратов. - Я почувствовал, что ни одна профессия не стоит того, чтобы из-за нее умирать".

Россия - одно из самых опасных для журналистов мест в мире. А самое опасное в России место для журналистов - это "Новая газета". Она потеряла трех своих репортеров за последние шесть лет. Один был до смерти забит молотком. Другой умер в результате аллергической реакции, которая, как подозревают родственники, была результатом отравления. Третья, Анна Политковская, была застрелена два месяца назад в лифте своего дома.

"Новая газета" - издание, занимающееся разоблачением злоупотреблений; газета специализируется на освещении темных сторон путинской России. Многие годы она обличала коррупцию в правительстве, преступления корпораций и нарушения прав человека. В свободные 1990-е она была маяком для российской прессы. Но сейчас, когда Кремль и его союзники взяли большую часть прессы под свой контроль, подобные темы стали запретными, и писать о них теперь - рискованное дело.

Другие критики Путина тоже встретили свой конец при загадочных обстоятельствах. В прошлом месяце бывший агент КГБ и непримиримый критик Кремля Александр Литвиненко, расследовавший убийство Политковской, умер в Лондоне от предполагаемого отравления редким радиоактивным элементом полонием-210. На смертном одре он обвинил Путина в том, что тот убил его. Российский правитель немедленно отверг это обвинение. Нет никаких доказательств того, что Кремль участвовал в деле Литвиненко или причастен к смерти троих репортеров "Новой газеты".

По мере того как протестующих убивают, ссылают или заставляют замолчать, "Новая" остается одним из последних оставшихся в России форпостов свободы слова. Благодаря этому статусу у нее появились влиятельные друзья на Западе. Во время визита в Москву в октябре госсекретарь США Кондолиза Райс специально пригласила к себе в отель редакторов газеты. "Я хочу подчеркнуть, что вы не одиноки в вашей борьбе", - сказала она им.

Прошлое "Новой газеты" небезупречно. Как и подавляющее большинство российских газет, она печатала материалы, оплаченные влиятельными политиками и бизнесменами, говорят сейчас бывшие сотрудники "Новой". Сегодня одно из самых больших ее опасений - стать маргинальной в обществе, которое в подавляющем большинстве поддерживает Путина. Открытая антиправительственная позиция газеты делает ее одинаково оторванной и от масс, и от богачей, что заставляет ее все дальше и дальше смещаться на обочину российской жизни.

Измученный стрессом и непрерывно курящий, 45-летний Муратов - общественное лицо "Новой Газеты" и ее идеалистически настроенного, но закаленного в борьбе коллектива из 100 журналистов. Он говорит, что коллеги отвергли его предложение закрыть газету после смерти Политковской. Но он по-прежнему боится за жизнь своих сотрудников. "Я все время думаю: кто следующий?" - говорит он. Всего 11 дней назад "Новая" заявила, что двум ее ведущим репортерам угрожали - одна из угроз была послана в виде sms.

"Новая газета" была создана в 1993 году группой из примерно 30 журналистов, которые откололись от "Комсомольской правды", которая и тогда, и сейчас была газетой с самым большим в России тиражом.

Некоторые ранние успехи "Новой" объясняются тем, что ее взял под свое крыло бывший президент СССР Михаил Горбачев. Он пожертвовал часть средств от своей Нобелевской премии мира, чтобы купить в редакцию "Новой" первые компьютеры, и дал еще 200 тыс. долларов на зарплату сотрудникам. В 1994 году его жена Раиса купила Муратову его первый мобильный телефон - тяжелую "Моторолу". Однако рекламодателей отталкивали небольшие тиражи "Новой" и ее читательская аудитория - в основном обнищавшая интеллигенция. В 1995 году газета ненадолго закрылась из-за отсутствия средств.

С самого начала у "Новой" была уникально независимая позиция. Они осудила расстрел президентом Борисом Ельциным российского парламента в 1993 году, когда все другие либеральные газеты его поддержали. В 1996 году, в год выборов, вся остальная российская пресса была на стороне Ельцина, и только "Новая" сохраняла нейтралитет. Этим она заслужила уважение в журналистских кругах и смогла заполучить к себе ряд известных в России журналистов. Тираж к концу 1996 года вырос с 10 000 до 70 000, пока газета раз за разом писала о злоупотреблениях в ельцинской администрации.

Серия кампаний тоже повысила ее популярность и подняла моральный авторитет. С 1997 по 1999 год ее военный корреспондент, майор российской армии и орденоносный ветеран афганской войны Вячеслав Измайлов помог освободить 171 российского военнопленного и заложника, которых удерживали полевые командиры в повстанческой Чечне.

Однако журналисты говорят, что с целью удержаться на плаву "Новая газета" использовала методы, повсеместно распространенные в российских СМИ - публиковала проплаченные статьи, замаскированные под новостные материалы. Муратов отказывается обсуждать, чем занималась его газета, но говорит, что такая практика имела место во всей российской прессе. Он настаивает на том, что "никогда не печатал ничего, что не соответствовало бы редакционной политике газеты".

Стилистический винегрет иногда действительно вопиющ. В номере за ноябрь 1998 года опубликован жесткий материал об убийстве либерального депутата Галины Старовойтовой, статья о связях местных властей с организованной преступностью в портовом городе Новороссийске и рядом - жизнеутверждающая история о том, как московский банк финансировал строительство в Лондоне памятника гражданам СССР, погибшим на войне. Глава банка, бизнесмен-миллиардер Александр Лебедев, был одним из неформальных спонсоров "Новой". Лебедев отрицает, что заплатил за эту конкретную публикацию, но говорит, что "действительно поддерживал газету материально и что их публикации обычно были к нам благосклонны".

Бывший редактор газеты "Известия" и друг Муратова Алексей Панкин говорит, что заказные материалы, возможно, давали возможность журналистам "Новой газеты" освещать темы, которые были для них наиболее значимы, такие, как война в Чечне, но что такая практика, "несомненно, нанесла ущерб репутации газеты". "Новая газета" и другие издания были, кроме того, уязвимы для обвинений в коррупции, когда Путин начал наступление на независимые СМИ.

Политическая журналистика в "Новой газете" вступила в конфликт с властями. Осенью 1999 года в жилых домах Москвы и двух других российских городов прогремела серия взрывов, в результате чего погибли 300 человек. Власти обвинили чеченских боевиков; Путин послал войска, чтобы восстановить российскую власть в Чечне. "Новая" опубликовала серию статей, в которых приводились, по ее мнению, свидетельства того, что взрывы были организованы российскими спецслужбами. Покойный Литвиненко высказывал аналогичные утверждения (категорически отрицаемые Кремлем) после того, как получил политическое убежище в Великобритании в 2000 году.

"Новая" подкапывалась и под деятельность Путина на посту заместителя мэра Санкт-Петербурга в начале 1990-х годов, утверждая, что он мошенничал при распределении гуманитарной помощи. Президент отвергает и это обвинение. "С этого момента наши отношения с администрацией Путина были погублены", - сказал Муратов. Бизнесмены, дававшие деньги на издание, прекратили это делать.

Муратов выпросил денег у своих знакомых бизнесменов и получил 100 тыс. долларов от Института "Открытое общество" финансиста Джорджа Сороса, который занимается утверждением демократии в регионе. Но климат для независимых СМИ продолжал портиться. ОАО "Газпром", государственная газовая монополия, захватила НТВ - телеканал, принадлежавший магнату и критику Путина Владимиру Гусинскому. Гусинский бежал в изгнание. "Новой" удалось выжить только потому, что она принадлежала самим журналистам.

В 2002 году газету почти закрыли после того, как она проиграла серию судебных процессов по обвинению в клевете, что, по мнению критиков, свидетельствовало о журналистской неряшливости. Муратов называет это санкционированной государством кампанией по "юридическому удушению".

Что более тревожно, журналисты газеты стали подвергаться физическим нападениям. В мае 2000 года Игорь Домников, статьи которого описывали коррупцию в южной Липецкой области, был избит молотком во дворе своего дома. Спустя два месяца он скончался от полученных ранений. Его убийц сейчас судят в центральной России, но власти не назвали заказчиков этого преступления.

В том же году к Политковской, чьи репортажи из Чечни о жестокостях, творимых российскими войсками, привели к возбуждению ряда уголовных дел, была приставлена вооруженная охрана после того, как ее жизни угрожали. Потом ее отправили в тайное место за границу.

В 2003 году Юрий Щекочихин, заместитель главного редактора "Новой", заболел загадочной болезнью. Либеральный депутат Щекочихин расследовал обвинения в уклонении от уплаты налогов против двух крупных мебельных магазинов Москвы со связями в высших кругах российских спецслужб. В июне он попал в больницу с острейшим аллергическим синдромом. Спустя десять дней его не стало. До сегодняшнего дня власти отказываются сообщить результаты вскрытия, называя их "врачебной тайной". Родные и друзья Щекочихина настаивают на том, что он был отравлен.

Странные несчастья продолжали случаться с сотрудниками "Новой", особенно с Политковской. Она стала не просто репортером, а правозащитницей, часто вызываясь помочь простым чеченцам, чьи родственники исчезли. Этим, по мнению коллег, она нажила себе врагов в российских спецслужбах. Осенью 2004 года она вдруг тяжело заболела и была госпитализирована после того, как выпила чаю в самолете: она летела освещать захват заложников в Беслане. Она утверждала, что ее отравили.

А в октябре нынешнего года Политковскую застрелили в лифте ее дома. Перед смертью она расследовала случаи пыток, которыми якобы занимались прокремлевские власти Чечни.

Эта смерть потрясла весь мир. 48-летняя Политковская стала 13-м репортером, погибшим в результате заказного убийства после прихода Путина к власти в 2000 году - таковы данные нью-йоркского Комитета защиты журналистов.

К этому времени последние остатки российской свободной прессы были раскуплены дружественными Кремлю бизнес-группами. "Газпром" купил "Известия" и "Комсомольскую правду". Стальной магнат, лояльный Путину, приобрел "Коммерсант" - одну из последних крупных независимых газет России.

"Новая" тоже поняла, что не сможет продолжать работать по-старому. К июню нынешнего года коллективу уже два месяца не платили зарплату, а внештатным сотрудникам - так и вовсе целый год. Газета задолжала типографии 430 000 долларов. В июне Муратов убедил сотрудников продать 49% акций газеты своим старым друзьям Михаилу Горбачеву и банкиру Лебедеву.

Лебедев говорит, что в обмен на обещание "Новой" не печатать проплаченных статей он согласился инвестировать в газету 3,6 млн долларов до конца нынешнего года и заплатить 1,5 млн долларов в качестве бонусов ее 170 сотрудникам. Эти деньги должны были помочь "Новой" поднять зарплаты, обновить оборудование, выходить пять раз в неделю вместо двух и создать новый интернет-сайт.

Обходительный, элегантно одетый магнат Лебедев говорит, что купил "Новую", потому что ему нравится оппозиционный тон. "Они единственные, кто отстаивает принцип, по которому обязанность газеты - не только информировать, но и критиковать бюрократию", - говорит он.

Его появление в газете было встречено неоднозначно. Некоторые журналисты задавались вопросом о том, почему Лебедев, член прокремлевской партии "Единая Россия" и, как и Путин, бывший агент КГБ, захотел иметь газету, которая так поносит президента. Когда Лебедев зашел летом в редакцию, то, по словам одного репортера, журналисты были напуганы его привычкой публиковать в газете письма, в которых он критикует не понравившиеся ему статьи.

Лебедев уверил журналистов, что он разделяет их ключевые демократические ценности и не будет вмешиваться в редакционную политику. Однако в октябре, когда его резко антизападная статья была существенно сокращена, он пожаловался в своем блоге, что редактура была "дерзкой".

По мнению наблюдателей, закрытие "Новой газеты", имеющей защиту со стороны Горбачева, который по-прежнему вызывает на Западе восхищение и которого уважает Путин, маловероятно. Но, по мнению некоторых ее сотрудников, ее ждет еще более печальная участь - маргинализация.

Когда-то публикация в "Новой" вызывала разговоры, парламентские слушания или даже отставки чиновников высокого ранга. Теперь все совсем не так. Репортеры продолжают публиковать серьезные обвинения, но они мало кого задевают. После гибели трех ее самых знаменитых журналистов тираж застыл на отметке 172 тысячи экземпляров - по сравнению с более чем 2 млн ее давнего соперника, "Комсомольской правды", и в условиях, когда остальная независимая пресса находится в агонии или уже умерла, "Новая" рискует быть преданной забвению.

Россияне, уставшие от политики, все больше хотят легкого чтения и репортажей о знаменитостях, то есть как раз таких новостей, которые журналисты "Новой" презирают, хотя в ней есть много спортивных новостей и телепрограмма. Бывший редактор "Известий" Панкин говорит, что в стране, где рейтинг Путин регулярно превышает 70%, просто нет достаточного количества людей, которые хотели бы ежедневно читать о недостатках своего лидера.

Именно на это указал Путин, комментируя убийство Политковской. "Ее влияние на политическую жизнь России было минимальным", - сказал он.

Как говорит ведущий автор журналистских расследований в газете Роман Шлейнов, "даже если мы опубликуем фотографии Путина, получающего чемоданы денег на пороге Кремля, никому не будет до этого дела ".