Иностранная пресса о России и не только

Ньюйоркцы воспринимают Брайтон-Бич как очаровательную достопримечательность, кусочек России в их собственной стране. Они заглядывают в продуктовые магазины, бродят среди статных старожилов и прислушиваются к экзотической речи. Даже обсчеты в магазинах и другие финансовые махинации, о которых сообщают в новостях, считаются, по крайней мере, непрокурорами, скорее, национальной особенностью, чем серьезным преступлением.

Но недавно Брайтон-Бич стал магнитом для туристов другого рода - недавних иммигрантов, которые приехали в Америку из новой России, где Москва сияет дорогими бутиками для богачей, где как грибы выросли торговые центры и гипермаркеты, где суши более популярны, чем "Макдональдс". Эти люди смотрят на Брайтон-Бич в восточной части Бруклина как на место, где время остановилось: закрытый мирок брежневской эпохи, полный мрачных взглядов, подозрений и допотопной моды.

Как и американские туристы, они приезжают, чтобы посмотреть, а не остаться. Однако американцы улыбаются, а эти - содрогаются. "Я могу приехать сюда и купить буханку черного хлеба, - рассказывает 30-летний Александр Морозов, выпускник Рокфеллеровского университета на Манхэттене. - Но жить здесь я бы никогда не смог".

Первые иммигрантские поселения, такие, например, как Маленькая Италия, часто превращаются в анахронизмы и кажутся тем, кто приезжает позднее, безнадежно устаревшим образчиком родины.

Брайтон-Бич облюбовала волна иммигрантов из России 1970-х годов, преимущественно евреев. Именно они очертили границы квартала, который теперь называют "классическим русским кварталом Нью-Йорка".

Но вот уже более десяти лет, примерно с 1991 года, русские иммигранты селятся не только на Брайтон-Бич и не только в Бруклине, но и в других районах. К концу 1990-х поток русских иммигрантов стал уже не таким многочисленным и начал все активнее селиться подальше от иммигрантских корней.

"Первые потоки в 1990-х отправлялись, в основном, на юг Бруклина, но теперь они селятся на севере", - отмечает Питер Лобо, заместитель директора отела работы с населением в департаменте городского планирования Нью-Йорка. На изменения в предпочтениях русских иммигрантов указывает и Press Release Group, новая бруклинская компания, занимающаяся маркетинговыми исследованиями русского потребительского рынка.

Из тех, кто приехал в страну более 10 лет назад, 7% живут на Манхэттене и 56% - в Бруклине. Среди тех, кто иммигрировал за последние два года, 14% живут на Манхэттене, и 49% - в Бруклине. С каждым годом Брайтон-Бич кажется новым иммигрантам все более чужим.

"Как будто сел в машину времени и попал в 70-80-е годы, - говорит 30-летний Максим Стоклицкий, выпускник Джорджтауна (Вашингтон) и коренной москвич. Он приехал на Брайтон-Бич впервые. - Для меня это все странно. Я в США, самой мощной и прогрессивной стране в мире. А здесь я словно попадаю в прошлое".

Местные жители Брайтон-Бич не могут не замечать этих изменений. По словам 74-летнего Льва Абрамова, сапожника, его дочери (обеим за 30), переехали в Нью-Джерси. "Здесь остались только старики, - сокрушается он. - Молодежи становится все меньше и меньше. Брайтон-Бич не может найти общий язык со своей молодежью. Что ей здесь делать?"

В 2000 году в Нью-Йорке проживало более 230 тысяч иммигрантов из России: такие цифры представил профессор Эндрю Беверидж из колледжа Квинз. Раньше они, эти иммигранты, возвращались домой с сумками, забитыми продуктами, что неудивительно после стольких лет пустых полок и дефицита на основные потребительские товары в СССР. Таких людей в шутку называли "пылесосами" и жалели их.

Сегодня для тех, кто приезжает из России, Брайтон-Бич теряет свою привлекательность. "Брайтон-Бич похож на парк развлечений, - считает Александр Грант, журналист нью-йоркского ежедневника на русском языке "Новое русское слово". - Он напоминает им об их корнях. Новые люди, приезжающие из сегодняшней Москвы, считают Брайтон-Бич провинцией".

27-летний Илья Мерензон, студент Новой школы социологии, живет в Ист-Вилледж и работает на русскоязычной радиостанции в Бруклине. "Брайтон-Бич - это пародия на Россию, - улыбается Мерензон. - Магазины здесь какие-то слишком русские. Таких в России больше не встретишь. Здесь ничего не изменилось с 1970-х. Здесь как в музее".

28-летний Денис Осипов-Гродский в США уже пять лет. Он редко бывает на Брайтон-Бич. Когда ему хочется русской кухни, он отправляется в модный украинско-польский ресторанчик "Веселка". Свою свадьбу он справлял на Брайтон-Бич, но только для того, чтобы угодить престарелым родственникам.

Особая статья - это продуктовые магазины на Брайтон-Бич. Один из самых популярных называется International Foods. Продавщицы в капроновых передниках снуют за стеклянными витринами, заваленными копченой рыбой, колбасой и сосисками. Покупатели щупают черный хлеб, который лежит в корзинках рядом с прилавком.

"Мне здесь не нравится, - говорит 28-летняя Марина Лагева о Брайтон-Бич. - В Москве для молодежи жизнь действительно бьет ключом. Столько всего происходит".

И тем не менее вряд ли кто-то сомневается, что Брайтон-Бич в состоянии пережить даже самые резкие выпады в свой адрес. Многие иммигранты до сих пор считают его своим уютным домом. Здесь разносится аромат свежеиспеченного хлеба. В местных пекарнях и ресторанах готовят еду по традиционным русским рецептам - такие блюда многим иммигрантам напоминают о детстве.

И по-прежнему есть те, кто селится на Брайтон-Бич, как, например, 32-летняя Оксана Хмельницкая из Белоруссии, страны, которая даже сегодня, при президенте Александре Лукашенко, напоминает советское государство. По словам Оксаны, она испытывала неимоверное наслаждение, заходя в местные продуктовые магазины и ощущая ритм здешней жизни, такой непохожей на белорусскую. Она в восторге и от пожилых дам, гуляющих по Брайтон-Бич в мехах, и от продавцов, торгующих поддельными Армани и Гуччи.

Но Стоклицкий отрицательно качает головой. "Москва - это сила, это деньги, это перемены. Как Манхэттен. Но только не Бруклин", - замечает он.