Иностранная пресса о России и не только

Три недели назад госсекретарь США Кондолиза Райс в своем выступлении, говоря о России, изложила ключевую мысль: интеграция самой России в мир - весьма желательная цель - оказывается под угрозой, если Москва одновременно проводит курс на подавление развития демократии у российских границ. Этот подход мог бы возыметь положительные результаты даже три года назад - в период, когда Кремль еще не начал пренебрежительно смотреть на потребность России в членстве в ВТО, но Путин уже давно проводил политику "растущего авторитаризма внутри страны и агрессивности за границей".

Сегодня российские лидеры, удовлетворенно зная, что Америка увязла в сложностях в других регионах мира, исходят из предпосылки, что Россия может творить все что пожелает, особенно в Европе и Евразии. И верно, президент Дмитрий Медведев поспешил опровергнуть слова Райс, заявив, что никакие новые внешние факторы, не говоря уже о давлении на Россию извне, не заставят Россию изменить ее стратегический курс.

В Центральной и Восточной Европе, от Эстонии до Балкан, отчетливо чувствуются страхи, что, как сформулировал экс-президент Чехии Вацлав Гавел, "Россия вновь перестает четко осознавать, где именно начинается и где кончается". Высказывания Медведева о "привилегированных отношениях" России в сопредельных с ней областях, совпавшие с предложением увеличить расходы на оборону на 25%, вселяют тревогу. Даже до вторжения России в Грузию 71% поляков был обеспокоен обхождением России с ее соседями, по данным опроса, проведенного German Marshall Fund в 2008 году.

Заботы друзей Америки должны быть заботами Америки. После терактов 11 сентября страны Центральной и Восточной Европы показали себя как преданные союзники, противодействуя - часто вопреки сопротивлению общественности - вызовам, с которыми Америка столкнулась за рубежом. Польские десантники из элитного подразделения GROM штурмовали иракские объекты на первом этапе войны в Ираке, а польские офицеры командовали одной из четырех зон военной администрации в этой стране. Украина, Румыния и Словакия, а также Венгрия и Литва послали туда свои войска. Чешские специалисты по вооружениям были направлены в Ирак на случай применения химического оружия.

Лидеры Центральной и Восточной Европы сознавали, что, поддержав Америку, они противопоставляют себя европейским державам, настроенным преимущественно против войны, и тем самым ставят себя под удар. В то время президент Франции Жак Ширак даже намекнул, что заявки на вступление в ЕС со стороны государств, участвующих в действиях США в Ираке, могут быть заблокированы.

Сегодня солидарность Центральной Европы с Америкой следует подкрепить заверениями, что США пекутся об их независимости, территориальной целостности и стабильности. До самого последнего времени Запад не реагировал на то, что Россия запугивает бывшие советские государства, будь то хакерские атаки на Эстонию, применение энергоносителей как политического оружия против Литвы и Чехии, вмешательство в ход выборов на Украине. В этой связи многие опасались, что суверенитет этих стран является заложником стратегических интересов США в отношениях с Россией.

В своей речи Райс подчеркнула, что дурное поведение России "не осталось незамеченным". Но, несмотря на свою программу продвижения свободы, президент Буш молчал, когда очевидно наметились первые признаки сворачивания демократии Путиным. Тем самым Буш способствовал тому, что у кремлевских лидеров сформировалось ощущение, будто действия Путина будут проигнорированы, так как Россия имеет стратегическое значение.

Можно ли заручиться российской поддержкой по вопросам международной безопасности и одновременно стимулировать позитивное поведение России в бывшем советском блоке? Эти две задачи не являются взаимоисключающими. Стратегия Америки должна отражать неоднородный характер наших общих, а также противоречащих друг другу интересов.

Россия в состоянии оказать нам помощь в борьбе с угрозами в сфере безопасности, в том числе разработками ядерного оружия в Ираке и сохраняющемся вызове со стороны Северной Кореи. Поскольку Россия обладает специальными знаниями в области химического и биологического оружия, а также его запасами, необходимо сообща предотвращать их несанкционированное распространение. Но стремление к сотрудничеству в сфере этих проблем - проблем, решение которых, собственно, отвечает интересам самой России - не означает, будто администрация Буша должна по-прежнему молчать о негативных тенденциях.

Вашингтону следовало бы намного раньше ответить на заявления Кремля, будто так называемые цветные революции в Грузии, Киргизии и на Украине - это плоды американского курса по преображению региона в зону под контролем США. Американским и европейским лидерам следовало четко заявить, что эти преобразования - элемент процесса, который происходит в Европе уже более 50 лет.

Америка должна сказать России: "Вам открыт путь на Запад", но в то же самое время Соединенные Штаты должны поддержать новые государства вокруг России. В особенности Соединенным Штатам следует продолжать терпеливо интегрировать Украину в Запад. Помощь Украине не является антироссийской политикой. Эта политика способствует развитию Украины и подготавливает почву для интеграции России в Запад, если она того пожелает. Собственно, снижение российского фондового рынка после агрессии России в Грузии демонстрирует, что Россия не имеет иммунитета к глобальному финансовому давлению.

Маловероятно, что у Кремля есть "всесторонний план", где расписаны действия России в отношении ее соседей. Напротив, действия России имеют самые разные мотивы - это амбиции и ностальгия, путаница или неверное понимание, раздражение или обида. Нашей долгосрочной целью должно быть создание атмосферы, в которой Россия поймет, что сотрудничество с США и ЕС способствует ее процветанию, безопасности и свободе.

В конечном итоге американской администрации следует исходить из простого тезиса: благодушные надежды и чрезмерная любовь к лозунгам (например, когда, заглянув в душу Путина, они видят демократа) не могут заменить собой стратегию.

Марк Бжезински - юрист из Вашингтона, в администрации Клинтона занимал должность директора по делам России и Евразии в Совете национальной безопасности США