Иностранная пресса о России и не только

Государства - участники форума, который состоится в Катаре на этой неделе, намереваются создать картель по типу ОПЕК, хотя ни за что в этом не признаются, считает бывший член совета директоров ЮКОСа Александр Темерко

Встреча представителей России, Ирана и других крупных газодобывающих стран, которая начнется завтра в Катаре, - зловещее предвестье для Великобритании и других европейских государств. Уже много лет западным лидерам приходится иметь дело с ОПЕК, контролирующей значительную долю мировой торговли нефтью. Теперь же они столкнулись с перспективой образования нового картеля - картеля добытчиков природного газа. Собственно, некоторые члены Форума стран-экспортеров газа говорят о таком картеле в открытую.

Конечно, прозвучат самые благостные выражения: "координация", "надежность поставок", "возможность прогнозировать будущее". Но думают они об организации, действия которой будут абсолютно враждебны тем ориентированным на рыночную экономику целям, за которые несколько правительств Великобритании ратуют уже два десятилетия. Возможно, их планы осуществятся не сразу - но рано или поздно они осуществятся, а рост влияния на рынках сбыта газа означает накачивание геополитических мускулов.

Некоторые западные наблюдатели - как представляется, довольно наивно - полагают, что на встрече в Катаре не будет консенсуса. Но они неверно трактуют ситуацию. Для создания международного картеля необязательно, чтобы в Катаре царило единодушие. Достаточно лишь поддержки со стороны Москвы, контролирующей более четверти от всего объема разведанных запасов природного газа и более одной пятой объема добычи. В потенциальном газовом картеле три основных члена - Россия, Иран и Катар - будут контролировать более 56 % известных запасов и 27% добычи газа во всем мире.

Участники нынешней встречи вернутся к неосуществленным инициативам, восходящим к энергетическому кризису 1970-х годов. Идею создания картеля впервые предложил шах Ирана Мухаммед Реза Пехлеви. Тогда СССР отказался от предложения по политическим мотивам. В 2002 году идея прозвучала вновь, по инициативе Туркмении; но Россия вновь была слишком поглощена внутренними раздорами.

Ныне российская политическая элита, вновь обретшая уверенность в себе, стремится играть активную роль на глобальной политической арене. Энергия рассматривается как один из главных инструментов возвращения России к роли сверхдержавы.

Есть и другой резон - нужды "Газпрома", российского газового монополиста. Его крупнейшие месторождения находятся в фазе истощения. Для разработки новых требуются многомиллиардные (в долларовом исчислении) инвестиции. В то же самое время растут расходы на ремонт и эксплуатацию инфраструктуры газопроводов. Цена на газ в будущем зависит от того, какова будет доходность крупных инвестиций на разведку новых месторождений и добычу газа в ближайшие 5-7 лет.

Девиз "Газпрома" - "Мы начинаем добывать только тот газ, который уже продан". Он не начнет разрабатывать новые месторождения, пока не будут подписаны долгосрочные контракты. Причем эти контракты должны гарантировать "Газпрому" достаточно высокую цену на газ, чтобы хватало не только на покрытие его собственных расходов, но и на финансирование ряда политических проектов Кремля, которые оплачиваются из газпромовского кармана.

Я полагаю, что Москва уже приняла решение и создание картеля добытчиков газа неизбежно. Остается лишь решить частные вопросы: кто (еще) вступит в картель, какие части европейского рынка Россия должна будет им уступить, чтобы они вошли в картель и как именно - в какой публичной форме - будет функционировать новая организация? Безусловно, она будет отличаться от ОПЕК - организации нефтедобывающих стран, призванной обслуживать их собственные интересы на рынке сбыта нефти, подверженном сильным колебаниям. Главный рычаг влияния, которым располагают члены ОПЕК, - это гибкая система квот, увеличивающая или ограничивающая объемы предложения нефти на рынке. Но в газовой индустрии с такой легкостью закрывать и вновь открывать кран невозможно.

Рынок газа в Европе держится на контрактах, заключаемых на сроки до 20 лет (а иногда еще более долгие). "Газпром" уже играет на нем ведущую роль среди поставщиков. На данный момент он поставляет почти 40% газа, потребляемого в Европе. Российский газ покупает 21 страна.

Цена на газ в контрактах на поставку является относительно фиксированной, но в то же самое время остается гибкой - она привязана к ценам на нефть и другие энергоресурсы. Первоочередной задачей для членов картеля станет переход к новому принципу ценообразования: цены на газ следует "расстыковать" с ценами на другие энергоресурсы и четко прописать их на весь срок действия каждого контракта.

В ближайшее время потребители газа не смогут предпринять в ответ ничего неожиданного: спектр их возможных реакций весьма узок. Некоторые аналитики полагают, что противовесом картелю может стать Китай, но подход Китая очень похож на российский - он основан на долгосрочных соглашениях о поставках и фиксированных ценах. Более того, Китай уже проявил готовность покупать резервные запасы нефти по цене выше рыночной. Он одобрит новый газовый "мировой порядок", если тот гарантирует Китаю надежные долгосрочные поставки.

В более далеком будущем газовый картель сможет стимулировать развитие альтернативной инфраструктуры сжиженного природного газа (СПГ) и в конечном итоге способствовать формированию настоящего глобального рынка газа. СПГ можно грузить на танкеры и транспортировать по всему миру, а значит, в потенциале эта технология может революционизировать рынок, поскольку на данный момент газ поставляется в основном по газопроводам на отдельные национальные рынки - другими словами, мировой рынок состоит из множества разобщенных частей.

В стратегическом плане только технология СПГ в потенциале способна подорвать существование газового картеля, но этого придется ждать еще много лет. Тем временем зависящие от газопроводов добытчики типа России и Ирана постараются поспешить с формированием картеля, чтобы извлечь максимальную выгоду из своего положения, пока есть возможность.

Александр Темерко в течение шести лет был членом совета директоров и вице-президентом российского нефтяного гиганта НК ЮКОС