Иностранная пресса о России и не только

The New York Times публикует репортаж из столицы Египта, где не утихают народные волнения. В понедельник там была расстреляна демонстрация исламистов.

"Можно было ожидать, что штурм, начатый армией ранним утром [в понедельник] и стоивший жизни по меньшей мере 54 людям, заставит египтян объединиться в горе и ярости. Но вместо этого в самый кровавый день для Египта за два с лишним года волнений споры о том, кто должен править страной и на ком лежит ответственность за ее погружение в хаос, только усилились", - пишут Бен Хаббард и Карим Фахим.

"Египтяне, которые еще недавно протестовали бок о бок, даже члены одной семьи, теперь черпают информацию из разных источников, имеют крайне разнящиеся взгляды на причины случившейся в понедельник бойни и доказывают, что они-то и есть истинные защитники революции, в результате которой в 2011 году был свергнут президент Хосни Мубарак. Каждый из враждующих лагерей утверждает, что Соединенные Штаты деятельно помогают их оппонентам".

"Взаимные обвинения все сильнее омрачают революционное восстание, когда-то декларировавшее свою приверженность плюрализму. Стоя среди транспарантов с лозунгами в поддержку свободы, тихий сотрудник турбюро Ваэль Али разложил по полочкам, как Египту выйти из политического кризиса: закрыть критически настроенные по отношению к правительству телеканалы, посадить в тюрьму лидеров "Братьев-мусульман" и отлучить от политики их партию". "Даже психологи доказали, что они не верят в диалог и согласие", - цитируют его корреспонденты The New York Times.

"По мнению Ислама Исмаила, те, кто протестует на площади Тахрир, делают это не из-за каких-то притязаний на народную законность, а потому, что их мобилизовали государственные спецслужбы. По его словам, ему это известно потому, что в этой толпе есть и члены его семьи, которых он назвал "отморозками и фелул" (так по-арабски называют "отребье" правительства Мубарака)", - говорится в статье.

Журналисты рассказывают еще об одном впечатлении. "В каирском морге доктора Ассема переполняли душераздирающие чувства: любовь к сыну и гнев на его политические пристрастия. Сын Ахмед работал фотографом в принадлежащей "Братьями-мусульманами" "Партии свободы и справедливости". Большую часть своего времени в последние несколько недель он проводил на исламистских акциях протеста. Когда отец узнал новость о стрельбе, он начал звонить Ахмеду, но трубку взял незнакомый мужчина. Он сказал ему, что достал телефон из кармана его убитого сына".