Иностранная пресса о России и не только

Во Владикавказе, в небольшом зале Верховного суда с 17 мая два раза в неделю можно наблюдать ужасную картину. В клетке для заключенных сидит 24-летний чеченец Нурпаши Кулаев - единственный оставшийся в живых участник группы террористов, 1 сентября 2004 года захвативших школу номер 1 в Беслане. Перед ним - толпа женщин и несколько мужчин, одетых в черное. Это родственники 318 убитых заложников.

При виде одного из тех, кто в течение трех дней терроризировал их детей, оставлял их умирать от страха и жажды, а потом стрелял в спину убегавшим, некоторые родители дают выход эмоциям. "Его надо убить как собаку, - говорит Виктор Есиев, 66-летний пенсионер, потерявший в школе своего сына. - Эти боевики пришли, чтобы убивать. Они прекрасно знали, что Путин никогда не пойдет с ними на переговоры. Во всяком случае, по поводу вывода российских войск из Чечни, как они того требовали". "Его нужно на площадь вывести и расстрелять!" - кричит другой человек.

Опытный боевик. Несмотря на свое горе, все родители жертв понимают, что этот молодой чеченец - лишь маленькое звено в цепи событий. Что его отдали им "на съедение", чтобы они смогли выместить на нем весь свой гнев, пока прокуратура и парламентская комиссия продолжают официальное расследование. Поэтому матери Беслана приняли решение, в которое трудно поверить: попытаться установить "диалог" с террористом. Одна за другой они обращаются к нему: "Нурпаши, тебе терять уже нечего. Но здесь сидят люди, которые еще должны жить после того, что произошло. Поэтому прошу тебя, скажи нам правду. Расскажи все, что знаешь. Как вы приехали сюда. Какие разговоры ты слышал...". "Нурпаши, ты знаешь, что в этой стране ни ты, ни мы ничего не стоим. Поэтому ты должен нам помочь". "Нурпаши, скажи нам, кто был заказчиком этого теракта?!"

Опустив голову, Нурпаши Кулаев разглядывает свои кроссовки без шнурков, не осмеливаясь даже посмотреть на женщин, которые обращаются к нему. При каждом вопросе он направляется к микрофону и на скверном русском языке говорит, что до самого прибытия в Беслан 1 сентября он "не знал", что ему предстоит захват школы. Все решал "полковник", командир их группы, бормочет он. По его версии, его и его старшего брата - сражавшегося еще в первую чеченскую войну 1994 года, взяли в группу в Ингушетии, где они жили, лишь за несколько дней до захвата заложников.

Однако Сусанна Дудиева, председатель комитета матерей Беслана, надеется узнать больше. "Я не уверена, что он был всего лишь пешкой, - говорит она. - потому что его брат Ханпаши был опытным боевиком, которого взяли в бесланскую группу, хотя он потерял руку. А Нурпаши, видимо, был полезен в качестве помощника своего брата". В течение трех дней Нурпаши Кулаева не было среди террористов, державших заложников в спортзале. Это подтвердили все свидетели, и это позволяет предположить, что он находился на втором этаже или помогал командирам отряда.

Огнеметы. "Мы еще надеемся, что этот процесс позволит нам что-то узнать, - вздыхает Руслан Тибиев, 68-летний дед, 3 сентября 2004 года потерявший жену. - Но я считаю, что настоящий виновник - не этот дурачок. Настоящих виновников нужно искать во власти и в ФСБ, которые спровоцировали террористов, дали им доехать до Беслана, а потом даже не попытались спасти детей. Моя жена сгорела заживо в спортзале, по которому российские спецназовцы выстрелили из огнемета. Из огнемета!" В домах, окружающих школу, этот дед нашел десять огнеметов и гранатометов, использовавшихся при штурме. Лишь после того, как он в при свидетелях передал часть этих находок прокурору, официальное следствие начало признавать, что это оружие действительно применялось. С тех пор жители Беслана, уверенные, что для сокрытия правды сделано все возможное, продолжают вести собственное расследование.