Иностранная пресса о России и не только

Саммит "восьмерки", который пройдет 15-17 июля в Санкт-Петербурге под председательством Владимира Путина, будет посвящен в основном проблемам "энергетической безопасности". Две причины побуждают восемь индустриальных "великанов" отдать этой проблематике приоритет.

Во-первых, в ситуации, при которой запасы нефти и газа истощаются, а спрос стремительно растет, государства беспокоятся, что не смогут рассчитывать на бесперебойное снабжение. Следствием этого является растущее стремление защитить пути доставки энергоресурсов от производителей к потребителям.

Во-вторых, смутная, но реальная угроза терроризма, способного атаковать скважины, нефтепроводы или морские коммуникации, а также угроза того, что страны-производители будут перекрывать нефтяные и газовые краны по политическим соображениям, повышают напряжение.

Повестка дня предстоящих международных форумов отражает эту озабоченность. После саммита "восьмерки" проблема энергетической безопасности станет центральной темой саммита Североатлантического альянса, который пройдет 28-29 ноября в Риге (Латвия). Такому развитию событий способствует совпадение ряда факторов. Положение на Среднем Востоке, осложненное риском конфронтации с Ираном, остается решающим из этих факторов. Но есть и другие. Отныне Россия прибегает к газовому оружию, чтобы заставить своих соседей (начиная с Украины) раскаиваться, в то время как энергетическая зависимость Европы от России возрастает.

В Азии потенциально дестабилизирующим рынок фактором являются энергетические аппетиты Китая и Индии. Обе страны постепенно обзаводятся военными кораблями для защиты своих транспортных коммуникаций. Китай опасается, что в случае китайско-американского конфликта из-за Тайваня американский ВМФ установит ему нефтяную блокаду. Ответом на то, что китайцы называют "Малаккской дилеммой" (80% нефти, импортируемой Китаем, ввозится через Малаккский пролив, отделяющий Индонезию от Малайзии), является стратегия так называемого "жемчужного ожерелья": речь идет о базах на берегах Пакистана, Бангладеш и Бирмы, об открытии которых Пекин ведет с этими странами переговоры.

Наблюдение со спутников

Источником тревоги для американцев является и новый энергетический национализм в Латинской Америке, откуда Вашингтон импортирует 19% потребляемой им нефти и где Венесуэла, Боливия, Эквадор и Мексика держат его в ежовых рукавицах. Наконец, напряжение на энергетических рынках создают разного рода технические и природные катаклизмы, такие, как аварии на электростанциях и ураганы 2005 года.

Таким образом, будущее рисуется как жесткое энергетическое соревнование, которое заставляет страны готовиться к возможному применению военной силы. Не случайно в своем выступлении на острове Лонг 19 января этого года Жак Ширак, говоря о ядерном сдерживании, подчеркнул, что одним из "жизненных интересов" Франции является "обеспечение наших стратегических путей снабжения".

Ежегодно 1,9 млрд тонн нефти (62% нефти, добываемой в мире) перевозится через океаны. Уязвимые пункты морских коммуникаций находятся под все более плотным наблюдением спутников и военно-морских флотов. Главной зоной риска по своему стратегическому значению считается Ормузский пролив, через который на рынки перевозится свыше 30% нефти. За ним следуют по убывающей Баб-эль-Мандеб, Суэцкий канал, Малаккский пролив и Панамский канал.

Морские патрули

Средств, которыми располагает международное сообщество для защиты от терактов, не так много. Поскольку о постановке вооруженной охраны на каждый танкер речи не идет, остается единственный выход - усиливать наблюдение за объектами, увеличивать количество морских патрулей и эффективнее контролировать экипажи и суда.

Больше опасений вызывают атаки в прибрежной зоне, чем теракты в открытом море. Риск взрыва возле нефтяного терминала меньше, чем вероятность "черного прилива", вызванного терактом. Хотя до сих пор единственным террористическим актом был взрыв на французском танкере Limburg, произошедший 6 октября 2002 года у берегов Йемена, к такой перспективе следует быть готовыми.

В Североатлантическом альянсе американцы пытаются убедить своих партнеров предоставить ведущую роль НАТО. Вашингтон хотел бы, чтобы Организация по эксплуатации трубопроводной инфраструктуры Центральноевропейского региона (CEPMO, структура НАТО, созданная во времена холодной войны и контролирующая трубопроводы протяженностью в 5200 км) была преобразована в "комитет по энергетической безопасности", призванный защищать инфраструктуры и пути доставки нефти и газа. Перспективная цель американцев - добиться, что именно НАТО обеспечивало свободное функционирование энергетических маршрутов.

Страны Балтии и Центральной Европы, которые чувствуют свою уязвимость перед "энергетической палкой" Москвы, поддерживают эту инициативу. Париж, Берлин, Москва и Осло выступают против выполнения НАТО этой роли, желательной для США и ведущей к географическому и функциональному расширению полномочий альянса.

Париж подозревает Вашингтон в желании воспользоваться этими дебатами с целью навязать своим союзникам собственное геополитическое видение безопасности (а значит, и свои энергетические интересы) примерно так же, как он пытается заинтересовать их созданием "противоракетного щита".

Америка считает, что у нее нет выбора: она потребляет четверть добываемой на планете нефти и располагает лишь 3% разведанных запасов. Разворачивая свои военные базы в Европе и Центральной Азии, укрепляясь на Тихом океане, все больше интересуясь энергетическими запасами Африки (пусть даже за счет внимания к Персидскому заливу, откуда она импортирует 25% потребляемых энергоресурсов), она преследует единственную цель - намного обогнать всех остальных в энергетической "большой игре", которая на планете только начинается.