Иностранная пресса о России и не только

Литовский премьер-министр Альгирдас Бразаускас высказывает свое мнение по поводу германо-российского проекта трубопровода по дну Балтийского моря и затяжных политических разногласий между Вильнюсом и Москвой

73-летний Бразаускас, когда-то общенациональный лидер коммунистов, а сегодня - глава литовских социал-демократов, вопреки воле Москвы повел свою республику по пути независимости. В середине 1990-х годов он был президентом Литвы, с 2001 года возглавляет коалиционное правительство. На это время (2004 год) выпало вступление Литвы в НАТО и ЕС.

- После того как Россия и Германия договорились в сентябре о строительстве самого дорогого на сегодняшний день газопровода в Европе - по дну Балтийского моря - по Польше и прибалтийским государствам прокатилась волна возмущения. Вы первый политик, который призывает к сопротивлению по экологическим причинам. В чем, по вашему мнению, заключается опасность?

- Трубопровод должен пройти по территории, где после Второй мировой войны была захоронена значительная часть немецких запасов химического оружия. Это крайне опасно.

- Где находится наследие Гитлера, в общем и целом известно.

- Далеко не все. Из Москвы мы получили информацию, что одно из этих мест располагается в 120 км от нашего побережья - там после 1945 года русские захоронили контейнеры, в которых находится не менее 30 тысяч тонн ядовитого газа. Просто выбросили за борт.

- Вы боитесь экологической катастрофы?

- Балтийское море - это практически закрытый бассейн, и без того уже сильно загрязненный. В дополнение к этому Россия в прибрежном шельфе, в 24 км от нашего побережья, ведет нефтедобычу и ежегодно выкачивает по 500 тысяч тонн нефти. Я и мои коллеги по Балтийскому совету обратились к Евросоюзу с просьбой, чтобы он определился по этому вопросу при выработке своей российской политики. Существует декларация Балтийского совета, то есть всех государств, имеющих выход к Балтийскому морю, о его защите; кроме того, мы просим Россию, чтобы она подписала соответствующие двусторонние обязательства.

- Московские газеты понимают это как "начало войны" против германо-российского газового союза. При помощи слова "экология" вы нашли некий "изящный" способ торпедировать проект.

- Мне не хотелось бы переоценивать нашу роль. Но достаточное беспокойство проявляют также латыши и эстонцы, и, само собой разумеется, поляки.

- Все же в действительности речь больше идет о политике, чем об экологии. Почему такое волнение из-за газовой трубы?

- Потому что при подготовке проекта нам не задали ни одного вопроса.

- Энергетическая политика Германии определяется в Берлине и больше нигде, сказал федеральный канцлер Шредер.

- Мы это заметили. Осенью 2003 года я встречался с канцлером, разговаривал о нашем затруднительном положении с концерном E.ON, а также с компанией Ruhrgas, которая владеет 38,9% акций нашей национальной газовой компании. Все безрезультатно.

- Почему вы видите положение в столь мрачном свете?

- Наша страна совсем молодой член ЕС, но географически она изолирована. Мы находимся между российским калининградским анклавом и Белоруссией, всего лишь стокилометровая граница с Польшей - это наш единственный выход в Европу. Балтийские государства ЕС живут практически вне Сообщества, на острове, однако они защищают почти 1400 км внешней границы Евросоюза. Но в том, что касается энергоносителей, мы зависим от России: Литва получает оттуда нефть, газ и топливо для атомной электростанции. Оппозиция толкает нас к поиску альтернативы.

- Существовал план сухопутного трубопровода между Россией и Западной Европой.

- Первым вариантом "Газпрома" был трубопровод через территорию Латвии, Литвы, Калининградской области и Польши. Мы участвовали бы в этом проекте. И по этому трубопроводу в крайнем случае - если на Востоке что-нибудь случается - можно поставлять газ с Запада, например с Северного моря. Мы были бы застрахованы от неожиданностей.

- Вы имеете в виду ситуацию, если Москва по политическим причинам перекроет газовый кран?

- Это могут быть политические или технические причины. До сих пор мы получаем российский газ через Белоруссию. Когда недавно Минск поссорился с Москвой, трубопровод просто отключили. У нас были гигантские проблемы, например, в стекольной промышленности, которая просто так не может остановить производство.

- То есть, вы хотели бы, чтобы на другом конце трубопровода был кто-то, с кем Россия не может обращаться столь бесцеремонным образом, Германия, например. Однако сейчас Москва выбрала более дорогой путь через Балтийское море, чтобы, со своей стороны, быть независимой - и обойтись без таких сомнительных и ненадежных партнеров, как прибалты, белорусы или поляки, с которыми постоянно возникают ссоры.

- Я не знаю, кто здесь хочет противостоять нам: Россия или все же, возможно, Германия? Уже бросается в глаза, что все усилия вступить в переговоры с Западом или с "Газпромом" не находят никакого отклика. Все решается за нашей спиной. При этом у нас уже достаточно проблем в области энергетики: нас вынуждают закрыть нашу атомную электростанцию, с другой стороны, мы никак не продвинемся вперед со строительством мощной высоковольтной линии между Литвой и Польшей. Речь идет о консолидации молодых членов ЕС.

- Вот где причина злого определения о "газовом варианте пакта Молотова-Риббентропа", которое можно от вас услышать?

- Консервативные партии и часть населения со времени обретения независимости говорят об опасности российской оккупации. Это, конечно, волнует Москву.

- Предыдущий глава Литвы Ландсбергис считает, что президент Путин сознательно связывает Германию подобными обязательствами и тем самым раскалывает Европу.

- Это его частное мнение.

- Однако в том, что мощная ось Берлин - Москва создается за счет небольших стран на востоке, нет большой ошибки?

- В определенной мере это так. Россия - это Россия, она все укрепляется уже от одних лишь постоянно растущих цен на нефть: каждая проданная за рубеж тонна нефти приносит в казну 250 долларов. Где в Европе можно найти что-нибудь подобное?

- Ни недели не проходит без обострения разногласий между прибалтами и Москвой. Сейчас настроение определяет российская пресса, пользуясь тем, что российский военный самолет упал на территории Литвы и вы три недели продержали у себя летчика.

- Не мы уронили самолет. Он летел над нашей территорией и упал. Кого они обвиняют? В чем мы виноваты?

-Через 14 лет после падения коммунизма еще даже не определены границы между Россией и Прибалтикой...

- В связи с тем, что договор о границах с Эстонией сейчас снова сорвался, у меня просто нет слов. Литва уже в 1997 году заключила подобное соглашение с президентом Ельциным. Ну да, оно не ратифицировалось в течение пяти лет, сейчас демаркация отсутствует лишь на маленьком отрезке границы. Но мы здесь тоже не можем продвинуться вперед. Непонятно почему. На высшем политическом уровне все всегда ясно, но на более низком сразу начинаются проблемы.

- Вильнюс использует предлог, чтобы затеять склоку, потому что он все еще подозревает Москву в имперском мышлении, пишут российские газеты. И препятствия транзиту в Калининград тоже чинятся из мести, исторически мотивированной.

- Это глупости, вывод всех российских войск из Германии в свое время осуществлялся через литовскую Клайпеду. Без проблем. С другой стороны, мы теперь обязаны проверять до 800 тысяч российских пассажиров, которые едут через территорию Литвы.

- И это для вас затруднительно.

- Мы делаем это очень педантично, в соответствии с правилами Шенгенского соглашения, к которому мы собираемся присоединиться в 2007 году. Это, конечно, не нравится Москве, там думают, что между Россией и Россией нужно передвигаться свободно и беспрепятственно. Но сейчас мы являемся членами НАТО и ЕС, это наша территория, все нужно регулировать на паритетных началах, как между двумя нормальными государствами. Ведь то, что мы в 260 раз меньше России, не должно играть никакой роли.