Из-за духоты зал суда напоминал "нечто среднее между салоном припаркованного автомобиля в летний день и русской баней. [Судья Людмила] Москаленко издавала слабое, едва слышное монотонное бормотание, как будто вердикт зачитывал готовый вот-вот отключиться из-за низкого заряда батареи робот", - описывает корреспондент The New Yorker Джошуа Яффа оглашение приговора фигуранту "Болотного дела" Михаилу Косенко. Во вторник Замоскворецкий суд Москвы отправил его на принудительное психиатрическое лечение.
В последнем слове Косенко "подобно подсудимым в политических процессах от диссидентов-антисоветчиков 1960-х до девушек из Pussy Riot" не стал вдаваться в детали своего дела; он говорил "о более общих вопросах, касающихся политической траектории России... Не то чтобы это внушило самому Косенко, [его сестре] Ксении или сотням собравшихся у Замоскворецкого суда... особую надежду. Российская система уголовного правосудия - это неповоротливая, чуждая любых рассуждений машина, которая, однажды будучи запущена, способна лишь двигаться вперед. Это в равной степени связано как с бюрократической инертностью и солидарностью (ни один судья не хочет портить статистику прокурору, а тем более себе самому), так и с давлением свыше. Однако очевидный политический оттенок "Болотного дела" лишь еще сильнее предопределил судьбу Косенко".
"Карательная психиатрия для Москвы - не новость", - напоминает Яффа. Однако в советские времена "Кремль давал хотя и извращенное, но все же рационалистическое объяснение содержанию диссидентов в психиатрических лечебницах: их мышление, с его точки зрения, имело некий изъян... В случае же с Косенко даже не совсем ясно, в чем состояло его страшное прегрешение, кроме того, что одним майским днем он оказался в неправильное время в неправильном месте. Исцелить этот недуг средствами психиатрического лечения будет сложно". Решение по делу Косенко, полагает автор статьи, демонстрирует не только "хищнический инстинкт", который Кремль проявил в преследовании фигурантов "Болотного дела", но и "сильное желание подавить всех, кто находится в оппозиции или сочувствует ей".
