Иностранная пресса о России и не только

Необычайно легкий приговор, вынесенный бывшему водителю Усамы бен Ладена приведет Белый дом в смятение, так как слушания по делу Салима Хамдана были своего рода показательным процессом и первым за семь лет, начиная с терактов 11 сентября, процессом по военным преступлениям на базе в Гуантанамо.

После того как обвинение потребовало 30 лет тюремного заключения для Хамдана, окончательный приговор - пять с половиной лет лишения свободы - оказался настоящей катастрофой для администрации Буша.

Она попадает в некрасивое положение - по, крайней мере, в глазах борцов на гражданские права и международного сообщества - из-за своего нежелания освобождать Хамдана даже после того, как он отсидит свой срок. Он подлежит освобождению уже через пять месяцев, но Белый дом ранее давал понять, что Хамдан в любом случае будет содержаться под стражей неопределенный срок из-за своей характеристики "незаконный участник боевых действий на стороне противника".

Судебная коллегия, состоящая из шести военных офицеров, дала понять, что она не выполнит требование обвинения, сняв с Хамдана в среду наиболее серьезные обвинения в замышлении нападения на мирных граждан и сочтя его виновным лишь в оказании поддержки "Аль-Каиде". Он был арестован на КПП в Афганистане в ноябре 2001 года с двумя ракетами "земля-воздух" в машине.

Судьба Хамдана и самой базы Гуантанамо окажется в руках преемника Буша, когда он придет к власти в январе.

Барак Обама и Джон Маккейн обещали закрыть Гуантанамо, хотя Маккейн поддержал закон, который делал возможным наличие системы трибунала на базе ВМС США. Она была объявлена неконституционной американским Верховным судом в 2006 году, но была восстановлена Конгрессом с некоторыми изменениями.

Что делать с Хамданом - непростое решение для нового президента. Обама, например, если окажется в Овальном кабинете, попадет под давление требующих его освобождения правозащитников на родине, и, возможно, даже в большей степени, союзников за границей, которым он пообещал новый стиль американского правления, базирующийся на идеалах открытого правосудия и человеческого достоинства.

Но слова Обамы, борющегося со своим оппонентом из Республиканской партии Джоном Маккейном за место в Белом доме, зазвучали более центристски и порой агрессивно, когда речь стала заходить о врагах Америки. С политической точки зрения для него будет неуместно отпустить Хамдана и позволить бывшему водителю бен Ладена разгуливать свободным человеком по улицам Америки - страны, которую потрясли события 11 сентября 2001 года.

Отправка Хамдана на родину в Йемен в случае его освобождения может показаться единственной возможностью, однако в этом случае не будет никаких гарантий его безопасности в стране, в которой плохо обстоят дела с защитой прав человека и которая стремиться побороть силы исламистских боевиков в собственных границах.

Закрытие Гуантанамо опасно как с политической, так и с технической точки зрения. Там по-прежнему остаются свыше 200 заключенных, многие из которых считаются особо опасными преступниками. Столкнувшись с реальностью закрытия базы, многие американские избиратели могут не одобрить эту идею.

Другая проблема состоит в том, что делать с задержанными в случае закрытия Гуантанамо. После недавнего решения Верховного суда у них появилось право оспорить свое задержание на неопределенный срок в американском федеральном суде. В предстоящие годы возможны десятки слушаний, на которых задержанные, интересы которых теперь представляют гражданские адвокаты, направят прошения в федеральные суды с целью оспорить их задержание без предъявления обвинений в качестве "участников боевых действий на стороне противника". Из-за этой судебной волокиты Гуантанамо может проработать еще долгое время.

Обвинения были предъявлены военной комиссией лишь немногим преступникам, и Хамдан - один из них. Администрацию Буша обвиняли в намеренном ускорении слушаний по делу Хамдана с целью заставить судебную систему принять решение, которое будет вынужден поддержать преемник Буша. Вчерашний вердикт - это то, чего они меньше всего хотели бы и совсем не ожидали.